Георгий Василевич: «Уже начали сомневаться: был ли Пушкин?»

 Точка опоры

«АиФ-Псков»: - Георгий Николаевич, в следующем году уже двадцать лет, как вы директор «Михайловского». Известный феномен: люди, которые здесь работают и живут, относятся к Пушкину как к живому - как к современнику или даже как к соседу. Его любят, защищают, ревнуют, с ним спорят. Ваши отношения с Пушкиным на протяжении этих лет менялись?

Г.В.: - Люди моего возраста - между пятьюдесятью и семьюдесятью пятью годами - знают Пушкина с малых лет. Читают его стихи наизусть. Вначале - с табуретки, а далее - всё более приближаясь к земле: становясь ногами на пол, потом - на землю в поиске точки для приложения своих творческих устремлений. И Александр Сергеевич впервые возникает для людей в качестве памятника. Многие на этом останавливаются и дальше живут с убеждением, что Пушкин стоит на Тверской или лежит в саду Михайловского. Получается, для них это тот, кто никогда не рождался, не жил, и, в общем, всё, что про него рассказывают, врут. Ведь сегодня газеты и телеканалы очень много сделали, чтобы мы начали сомневаться в том, был ли Пушкин, — как все сомневаются, был ли Шекспир, и как все твёрдо знают, что не было Гомера…

Михайловское в этом отношении, наверное, самое правильное место на земле. Здесь ещё Семён Степанович Гейченко доказывал, что Пушкин - живой, что он писал прозу, стихи и письма, что его ещё сегодня можно встретить в усадьбе. И ведь добился, что многие утверждали: они сами, своими глазами видели Александра Сергеевича. Так что (это касается самых разных людей, не только музейных) у нас в Михайловском есть своего рода опыт общения с Пушкиным, и когда сюда приезжаешь, постепенно проникаешься убеждением, что поэт - это не памятник, и что его можно иногда встретить. И дальше пытаешься сделать всё, чтобы понять, каким образом Александру Сергеевичу можно задавать вопросы и получать от него ответы. Кончается это для большинства одним и тем же: начинаешь больше и больше читать Пушкина. И понимаешь, что он действительно рядом, и что он уже ответил на большинство из вопросов, которые мы время от времени задаём сами себе.

А спорить, ревновать… Я никогда не ревновал ни Пушкина, ни к Пушкину, потому что на самом деле занятие это абсолютно бессмысленное. Пушкин настолько пронизывает собою всё, что ревновать его невозможно даже той ревностью, какая бывает у ученика к учителю. Не будем же мы ревновать к Богу…

Капиталы в Пушкина

«АиФ-Псков»: - Как изменилось Михайловское за эти годы?

Г.В.: - Самое важное, наверно, что Пушкинский Заповедник не классический музей, не просто коллекция, которая размещена в каком-то здании. Это пространство - и пространство живое, изменяющееся по мере роста человека. Поэтому заповедник переживал расцвет в 1970-е годы, когда Гейченко писал свои замечательные новеллы об удивительном музее, об удивительном месте. Сегодня это  пространство, естественно, изменилось и живёт, из XIX, пушкинского, века оглядываясь на XXI, на его реальности, его радости и беды. В этом смысле Михайловское всегда современно нам, только в этой современности есть очень большая глубина, и каждый в меру своего образования, в меру стремления, поиска, в меру своего желания может найти здесь что-то больше его самого. Большее, потому что здесь Пушкин.

И, может быть, потому нам, работающим здесь, так хотелось бы, чтобы поколение за поколением могли приезжать сюда — в место, которое всегда будет гармоничным и красивым. Гармонии более всего не хватает в повседневной жизни, а здесь она есть - и здесь она переживается как личный опыт.

«АиФ-Псков»: - Недавний правительственный указ, защитивший заповедный ландшафт, многими был воспринят с удивлением: ведь думали, что он давно охраняется! Случились ли какие-то пейзажные потери за эти годы без указа? И были ли среди них те, которые нельзя восполнить?

Г.В.: - Скоро, в 2022 году, мы будем праздновать столетие заповедника. За этот век музей пережил разное: то был на грани исчезновения, то стремительно развивался и привлекал огромное количество людей. Серьёзные потрясения и перемены, безусловно, связаны с переходом от советского к нынешнему, новому времени, когда менялось всё, в том числе законодательство.

Именно поэтому, несмотря на то что Пушкинский заповедник защищён уже столетием своего существования, несмотря на то что есть документы, утверждающие границы музейной земли, несмотря на то что музей является федеральным, особо ценным объектом и новое правительственное постановление только подтверждает этот статус, мы сталкиваемся с грубым вторжением современности в пейзажи, связанные с пушкинскими стихами. Заповедные места красивы и обихожены, и всем хочется быть причастными к ним. Кто не имеет больших средств - просто приезжает сюда отдыхать или работать в качестве пушкинского доброхота. Те же, кто приобрёл в минувшие годы большие состояния, неизбежно озабочены тем, как их сохранить, и Михайловское привлекает таких людей как место вложения капитала.

Выйти за мельницу

«АиФ-Псков»- То есть ситуация остаётся сложной?

Г.В.: - К сожалению. В Пушкинском заповеднике есть земли, которые являются государственными и управляются музеем от имени государства, и есть земли, которые являются охраняемыми, будучи территорией музея, но при этом являются частными. В своё время музей сознательно настаивал на том, что так и должно быть, потому что люди, живущие на территории большого Пушкинского заповедника, — потенциальные его сотрудники, и, владея землёй, они неизбежно должны учиться совместно с музеем хранить ту гармонию, которая здесь сложилась. Засевать большие пространства полей зерном или льном, выкашивать пойменные луга, выстраивать архитектуру деревень с оглядкой на то, как это было в пушкинское время. Пока так не получается.

Я думаю, пройдёт ещё какое-то время, пока все новые собственники поймут, что есть вещи, которые делать просто нельзя. А для того чтобы понять, чего делать нельзя, можно просто выйти в Михайловском за околицу и посмотреть на «мельницу крылату». И увидеть, что за ней поднимаются нелепые силуэты домов, которыми сегодня застроена деревня Дедовцы — одна из тех, что появилась незадолго до рождения Пушкина. Её любили писать художники — так она была гармонична. Сегодня эта деревня скорее напоминает выставку достижений архитектурных глупостей, связанных с представлениями людей о том, как бы им хотелось «красиво жить» — без оглядки на Пушкина.

Но я верю, что настанут времена, когда все, кто живёт в границах «Михайловского», поймут: самое лучшее вложение каких бы то ни было капиталов — возможность, сохраняя пушкинскую составляющую, превращать эту землю в райский сад.

То есть однажды проснуться хоть чуточку Пушкиным.