Она не ходит, а бегает, не дышит, а задыхается, пульс - 150 ударов в минуту. Такой физиологический нонсенс Татьяна Бодрова, заместитель председателя Псковского областного отделения Российского детского фонда, объясняет не только интенсивным характером своей работы, но и… наследственностью.
Мамина дочь
- Я в маму! Это она у меня была непоседой. Поэтому и фамилия у нас говорящая, - улыбается наша собеседница. - Хотя происхождение этой фамилии можно считать трагическим. Мою маму в двухлетнем возрасте подобрали на одной из улиц блокадного Ленинграда. Была зима 1943 года… Оголодавшего ребёнка сразу отправили в детский дом. Имя дали - Катюша: так тогда называли многих девочек, в честь знаменитой ракетной установки. А фамилию она получила из-за своего непоседливого характера. Понятно, что детская память не сохранила никаких воспоминаний о родителях, но мама помнила, как их везли через Ладогу по Дороге жизни на «большую землю», как погрузили в эшелон. Помнила она, как состав бомбили, было много жертв, но она как-то уцелела во всей это круговерти.
- Вы и в замужестве оставили фамилию мамы… Наверное, в память о ней?
- Скажу больше, мы с мужем договорились: если у нас родятся девочки, то они тоже унаследуют мою фамилию. Когда Настя, наша старшая, вышла замуж, то тоже осталась Бодровой. Правда, у меня было ещё одно соображение чисто личного характера. Я вышла замуж рано, и у меня были естественные опасения, что у нас по молодости лет да по глупости может не сложиться семья (такое бывает сплошь и рядом), поэтому я для себя решила: оставлю свою фамилию - на всякий случай. Чтобы потом не бегать по инстанциям и не возиться с документами, но, к счастью, я ошиблась. Хоть мы с Серёжей по знаку Зодиака девы, но, вопреки всем звёздным предсказаниям, ужились, вырастили пятерых детей. Сейчас у нас уже трое внуков. Уверена, что ещё будут…
Что это за люди?
- Вы работаете в региональном отделении фонда со дня его основания, с 1988 года. И дома, и на работе вас окружают дети. Не устаёте от них?
- Хочу внести ясность, в Детском фонде в мои обязанности не входит утирать носы и менять ползунки, хотя при необходимости я и это могу: навыки сохранились. Если употреблять современную терминологию, то моя профессия называет так: фандрайзер, то есть человек, который обладает искусством привлечения ресурсов. Это наша главная задача. Поэтому, если к нам обратятся люди с просьбой о помощи, то мы её окажем тем, что имеем. А точнее, тем, что сумеем привлечь. Мы знаем, что псковичи живут небогато по сравнению со столицами, поэтому всегда радуемся, когда находятся неравнодушные сердца, готовые помочь. И тут дело даже не в том, чтобы перечислить какую-то копеечку. Можно просто прийти, чтобы помочь разобрать гуманитарную помощь, принять участие в акции в качестве волонтёра. Меня всегда по-человечески радует, когда к нашим проектам подключается молодёжь. На днях, например, студенты ПсковГУ организовали и провели рок-концерт, все средства от которого (немного - чуть больше 4,5 тысячи рублей) пойдут на лечение мальчика из Невеля, который потерял глаз из-за нечастного случая на игровой площадке. Понимаете, ребята сами всё сделали! А это в наше меркантильное время дорогого стоит.
- Часто вам вот так помогают? И что это за люди?
- Скажу так: традиции помощи ближнему в нашем обществе пока не являются нормой, как, например, в странах Запада. Мне часто приходится общаться с коллегами из Америки, Австрии, Голландии и Норвегии. По их рассказам, если человек не участвует в волонтёрском движении, не помогает тем, кто оказался в трудной жизненной ситуации, то он, можно сказать, нерукоподаваем. У нас - с точностью до наоборот. Причём искренние попытки помочь вызывают подозрение. Не так давно наши коллеги из «Корпорации добрых дел» рассказали, что, когда волонтёры пришли в городскую больницу, чтобы помогать больным, их буквально закидали вопросами: кто вас прислал, зачем вам это нужно, кто будет вам платить? Признаюсь честно, самое трудное для меня - объяснять, зачем это всё нужно. Но сверхзадача нашего фонда в том, чтобы попытаться вернуть нашим людям уважение к себе через благотворительность. Ну, например, никто не гонит к нам после тяжёлой работы в больнице медсестру Раису Михайловну Кудинову, а она приходит, разбирает вещи, готовит для отправки в район посылки. Спроси у неё: зачем? Она ведь не скажет, но я знаю, что для таких, как она, помощь ближнему - это потребность души.
- Много у вас таких добровольных помощников?
- Волонтёров - более 100, но ведь есть ещё и благотворители. К таким можно отнести, например, одну очень религиозную семью, которая три раза в год (на Рождество, 1 июня и 1 сентября) приносит нам пожертвования. Спасибо им за это огромное. Пскович Игорь Анатольевич Загребин аккуратно - один раз в месяц - приносит нам тысячу рублей. Есть и такие, кто жертвует ежемесячно больше - по 10 тысяч. Это Роман Леонидович Образцов и Вячеслав Васильевич Гандзюк, но от величины взноса не меняется суть - искреннее стремление помочь ближнему.
Напишите ребёнку!
- Но таких людей не так уж много?
- Знаете, фонд не спортивная секция, где массовость является одним из показателей работы. Поэтому мы ценим помощь всех, кто готов её оказать. Это во-первых, а во-вторых, с сожалением могу констатировать, что чувства добрые у нас проявлять как-то не особенно принято. Ну, вот вам характерный пример: обычно каждый год дети, которые живут в интернатах и социальных приютах, по просьбе сотрудников фонда изготавливают авторские открытки-поздравления со светлым праздником Пасхи участникам акции «Доброе сердце». Мы их раздаём благотворителям, кто пожертвовал средства на детей-инвалидов Бобровского детского дома-интерната в гипермаркете «Империал», но в редких (очень редких!) случаях дети получают ответы. И это лично меня, мягко говоря, удивляет. Они ведь ничего не просят, а просто посылают поздравление. Напишите ребёнку, тем более что на обратной стороне открытки есть адрес: вам не трудно, а маленькому человеку, лишённому тепла и семейного уюта, станет на мгновение светлее жить.
- Может ли ваш фонд оказать помощь человеку, просто пришедшему с улицы?
- Конечно, может. Хотя, как и в любой общественной организации, эти вопросы у нас решаются коллегиально. Обычно мы собираемся раз в два месяца, изучаем обращения, которые к нам поступают из всех районов. Тем более что в каждом из них есть уполномоченные Детского фонда, которые, что называется, держат руку на пульсе. Но мне как заместителю председателя даётся право в случае экстренной необходимости выдавать средства не более 3 тысяч рублей (например, на лекарство), но потом за каждую выданную сумму я должна отчитаться перед президиумом. Такова наша практика.
Без семьи
- Насколько можно вас понять, больше всего проблем возникает у тех, кто проживает в сельской местности?
- Вы не ошиблись. Наша деревня за годы реформ и слома прежних экономических отношений оказалась убита начисто. Работы нет - и это главная её беда. Можно прокормиться с огорода, собирать грибы, ягоды, но где взять деньги на обувь, одежду, школьные принадлежности? Для того чтобы встать на биржу труда, получать пособие по безработице, нужно сначала до районного центра доехать, а это тоже деньги. Если один раз не отметился - всё, с пособия снимают. Поэтому львиная часть нашей гуманитарной помощи идёт в деревни и сёла. Интернаты и приюты сейчас всё-таки лучше «упакованы», но там другая беда. Когда дети растут без семьи, это чревато целым комплексом проблем в будущем. Статистика, увы, тоже не радует: каждый третий бывший детдомовец остаётся без жилья, каждый пятый - без работы, каждый седьмой имеет проблемы с законом, а каждый десятый склонен к суициду. Вообще, я убеждена, что человек, выросший без любви, не способен сам любить.
- Татьяна Анатольевна, вам часто оказывают помощь иностранные благотворительные организации. Не возникает ли у вас чувства неполноценности, когда какая-то маленькая Голландия или Норвегия помогает детям одной из самых богатых в мире стран?
- Возникает. И очень большое, но мои чувства тут ни при чём, поэтому я готова низко в пояс поклониться любому доброму человеку вне зависимости от его национальности или гражданства.
- Вы человек довольно заметный на нашем общественном небосклоне. Не было ли попыток затащить вас в какую-либо партию, какое-нибудь «сочувствующее и поддерживающее» движение? Если да, то чем они закончились?
- Конечно, были. Например, в этом году, когда шла подготовка к президентским выборам, меня приглашали в «Народный фронт», но я отказалась. Причина тому только одна: когда наш фонд только создавался, мы взяли на себя ряд обязательств, которые не имеем права нарушать. Одно из них - это аполитичность. Не имеем мы права отдавать предпочтение той или иной партии, потому что это может в конечном счёте навредить детям. Я отказалась и была рада, что меня правильно поняли. Я из партии детства - и этим всё сказано.
Гости и будущее: детям-сиротам нужны друзья 
Псковское отделение детского фонда отметило 25-летний юбилей 
Сегодня в Пскове состоится весенний ФриМаркет