Служба в секретном полку и жизнь в нечеловеческих условиях

Дмитрий Емельянович Маринченко родился в Белгородской области. Но во времена коллективизации его семье пришлось переехать, так как начались гонения зажиточных крестьян.

В Архангельске он вырос и закончил курсы шоферов. А потом по распределению отправился парень на работу в Пинежский район.

- А в 41-м году меня призвали в армию, - вспоминает Дмитрий Емельянович. – Вот я и пошел пешком с Пинеги в Архангельск.

Немцы их узнавали по лаю

Отправили молодого солдата в Киев, где и началась его военная служба. В скором времени он попал в Западную Украину. Тут его и застало начало войны.

- Командира роты и зам командира полка ранило, и меня отправили отвезти их в госпиталь. Оттуда назад я уже не вернулся. Меня отправили в Харьков. Попал я в Собако-истребительный отряд. Там специально готовили собак, чтобы уничтожать танки противника. Каждого пса тренировали по полгода.

Но обо всем этом ветеран даже близким родственникам рассказал лишь пару лет назад. Ведь отряд был засекречен и все, кто в нем служил, давали расписку о неразглашении информации.

Для начала разведчики выясняли, где расположены немецкие танковые отряды, передавали информацию нам и тогда уже мы отправлялись на передовую. Сначала немцы не знали о нас и наших собаках. Но, спустя время лишь заслышав лай, они тут же отправляли свои самолеты, чтобы разбомбить с воздуха.

- Я был водителем и вывозил солдат с собаками на передовую. Но ведь высадив их в назначенном месте мне необходимо было находиться неподалеку. А спрятать машину было задачей не из легких. Вот и искали мы различные углубления, зарывались. Как правило, для уничтожения танков применялись исключительно немецкие овчарки. Но вот когда отряд попал на Кавказ, пришлось набрать кавказских овчарок - другого выбора не было.

- Два месяца мы их дрессировали, но они ни в какую не хотели идти под танк. Пришлось отказаться от этой идеи. А вскоре я сам попал в госпиталь, а оттуда в 502 авторемонтную базу. Там мы подбирали трофейную технику и восстанавливали ее. Что-то передавали в сельское хозяйство, а что-то на фронт.

Пшено да килька

Следующим этапом фронтовой жизни Дмитрия Емельяновича стал 869 автотранспортный батальон. С ним он освобождал Крым.

- Помню, сидели мы в Крыму под Керчью шесть месяцев. Ничего у нас из еды кроме пшена не было, да еще иногда ползали мы на склад, расположенный не далеко за килькой. А кругом - немцы и каждый вечер, как по расписанию, они нас бомбили. Все что нам подвозили они уничтожали. Мы лишь боеприпасы успевали прятать. Три раза хотели немцы нас в море с гор скинуть, но не удалось им это. Мы выжили. А после того, как Крым был освобожден, нам дали месяц отдохнуть. Разместили нас в совхозе роз. Там растили розы и делали из лепестков розовое масло. И все бы ничего, но по ночам не давали нам спать татары крымские. Вели они свою партизанскую войну, били наших. И вот как-то за одну ночь их всех собрали, погрузили в вагоны и увезли.

И уже надо было отправляться в Кенигсберг, чтобы освободить его. Тогда в городе было очень много немцев. Когда же война закончилась, они все повылезали из укрытий своих и строем, с медалями и орденами пошли. Они бросали свое оружие и сдавались. Война закончилась. Но военная служба Дмитрия Емельяновича продолжилась в Ленинграде. Домой он вернулся лишь в 1946.

- Месячишко я погулял и решил искать работу. Мне посоветовали отправиться в пожарную охрану, так как там требовались водители. В результате 26 лет я прослужил в пожарной охране.

А в 1975 ушел Дмитрий Емельянович на пенсию.

Дом рушиться, а сил чинить нет

Дом, в котором сейчас живет ветеран войны, построен его же руками, и руками товарищей-фронтовиков.

- Нам выдавали все необходимые строительные материалы, а мы строили в свободное от работы время.

За год 12 мужчин возвели двух подъездный двухэтажный деревянный дом крепкий и хороший. Но, время берет свое и в 2005 он обветшал, покосился и его признали не пригодным для жилья.

- Пока были силы, я, как мог, приводил в порядок свою квартирку. Но снаружи я ведь не могу ничего сделать. Да и из тех двенадцати, что строили дом этот, в живых остался лишь я.

И вот теперь даже в подъезд, где живет ветеран зайти не просто. Перекошенную дверь открыть можно, лишь приложив усилия. Канализация в доме не работает и от этого в подъезде всегда запах. А в самой квартире пол под наклоном, да и окна все повело.

Каждое лето, после отключения отопления здесь начинает чувствоваться сырость. И ведь Дмитрий Емельянович уже 25 лет стоит в очереди на квартиру, но пока вместо достойного жилья он получает лишь обещания.

Смотрите также:

• Без Дня Победы никуда! Василий Соколов о том, что никогда нельзя забывать →
• Афганушки. Почему Родина забыла о своих дочерях →
• Ветерану отказали в присвоении звания →