Организованная по инициативе Фонда содействия актуальным историческим исследованиям «Историческая память» (Москва) и Псковским Государственный Педагогический Университетом, она собрала под «одной крышей» ученых из России и Белоруссии, Украины и стран Балтии, Франции и Германии.
В числе ее гостей стал Игорь Гусев, редактор единственного в Латвии исторического журнала «Klio», выходящего на русском языке. Следует отметить, что в наш город он приехал из Москвы, где принимал участие в конгрессе соотечественников. Более того, именно там из рук президента России Игорь Гусев получил медаль Пушкина. Как было сказано в официальной формулировке: «за развитие добрососедских отношений между народами России и Латвии».
Итак, сегодня Игорь Гусев – гость «АиФ-Северо-Запад».
- Игорь, чем заинтересовала вас эта конференция. Почему вы решили принять в ней участие?
- Встреча историков в Пскове поднимает одну из важнейших, на мой взгляд, проблем истории минувшей войны – проблему коллаборационизма. Долгое время она была, как бы закрыта для широкой общественности. Из соображений т.н. «толерантности» в прежние времена в Латвии, как правило, предпочитали не распространяться относительно участия национальных фашистских формирований в репрессивной политике, которую проводили оккупационные войска. Примером тому служит Саласпиллс – лагерь (или по гитлеровской терминологии – ШТАЛАГ), где содержались военнопленные из рядового и сержантского состава Красной армии. При всей значимости этого названия, он долгое время находился как бы в тени другого лагеря, где содержались гражданские лица. Но в обоих случаях – и это подтверждают наши исследования – как правило, всю грязную работу в них выполняли именно латвийские фашисты. Раньше об этом молчали, чтобы не разрушать «дружбу народов», но сегодня тоже об этом предпочитают не говорить. Более того, в угоду политическим амбициям налицо желание некоторых современных историков республики решительно поменять акценты при исследовании этой страницы истории войны. В частности, делаются попытки дезавуировать сам факт существования этого лагеря. Дело в том, что захоронения его жертв проводились за пределами территории – на старом саласпиллском гарнизонном кладбище. Но это место давно сравняли с землей, а посыл наших оппонентов такой: нет могил, нет и жертв, а значит, нет и палачей. Поэтому мы и начали вести в тех местах поисковую работу. В частности, расчистив участок леса, нам удалось поднять на поверхность большое количество костных фрагментов. Лично меня больше всего потрясло в этом деле, что мы нашли женскую изящную туфельку – по всей видимости, это была уже не ребенок, а совсем юная девушка. Сохранился даже фрагмент костной ткани, чулок. Это уже не просто память войны, а ужасный ее артефакт. Сейчас мы располагаем конкретными данными, которые по-прежнему негативно воспринимаются теми, кто считает, будто гитлеровская агрессия была актом возрождения латвийской государственности. В этой связи мое участие в этой конференции более чем понятно. Было бы странно, если бы я сюда не приехал.
- Легко ли быть русским историком в Латвии?
- Скажу так: не просто. Официальные власти России, к сожалению, плохо понимают, что происходит сейчас в Прибалтике. Нужно признать со всей очевидность, что между нашими странами, несмотря на все политические реверансы, идет самая настоящая холодная – информационная – война. Не дай Бог, чтобы она переросла в «горячую», но ее негативные последствия уже налицо. Взять хотя бы попытки пересмотреть итоги Второй мировой войны. В этом же контексте следует рассматривать и процесс над героем-партизаном Владимиром Кононовым. Это ведь не просто политические игры, или какой-то частный случай. Это попытка создания прецедента (!), который стал бы для новой латвийской элиты отправной точке в диалоге со своими западными партнерами. Попытка поставить на одну ступень Сталина и Гитлера - тоже имеет далеко идущие последствия, а именно - во всех ужасах тоталитарного коммунистического режима обвинить русских. Не даром в Латвии даже есть уже устоявшийся термин: «криевулайки» – «русские времена», который имеет ярко выраженный негативный оттенок.
- Игорь, вообще-то история – наука точная, потому что она опирается на факты...
- В этом вы правы, но вот парадокс сегодняшней латвийской науки. Как обычно работает историк? Он собирает факты и, только воссоздав полностью картину, делает окончательные выводы. Сейчас - все с точностью до наоборот: берется нужный с политической точки зрения вывод, и уже под него подгоняются факты. Это происходит практически повсеместно на всем постсоветском пространстве. При этом Россия оказывается в положении мальчика для битья. Причем, бьют и не жалеют. Бьют по всем фронтам! Великая Отечественная война – это лишь частный случай, потому что политической ревизии подвергается и XIX век, и XV-й. Мне кажется, что сейчас Россия напоминает медведя, которого все эти шавки облаивают со всех сторон.
- На ваш взгляд, этот процесс как-то можно остановить?
- Конечно, только Россия должна отвечать на подобные происки и выпады абсолютно адекватно. Пока же с ее стороны только прекраснодушные призывы «жить дружно», хотя доходит до анекдота. Не так давно ко мне обратились из посольства России в Риге: подскажите, какие мы будем скоро отмечать юбилейные даты? Отвечаю: в июле 2010 года исполнится 300-лет со дня взятия столицы Латвии войсками Петра I. Нет, пугаются мои собеседники, эту дату мы отмечать не будем по соображениям политкорректности, а вдруг латыши обидятся? Это частный случай, но этот и им подобные, способны вырасти до полного предательства. Не даром сейчас появился термин - скрытый коллаборационизм. В этой связи, я вижу свою главную задачу, как историка, еще раз доказать: русские в Прибалтике – не инородцы, не чужие на чужой земле, как их пытаются представить, им не в чем каяться.
- Игорь, при этом вы не можете не признать, что сейчас, когда Латвия находится в тисках кризиса, есть политики, которые отходят от этих позиций. И более того: присматриваются к России.
- Вы правы. Скажу больше: на протяжении всей истории любой экономический взлет республики был неразрывно связан с историей России. Уверен, что Латвия в будущем обречена на гибель и прозябание, если ее по-прежнему будут искусственно отторгать от России. К чему это привело, видно по нынешнему экономическому положению республики. Мы можем быть сильны только в содружестве с Россией. И это при том, что русские меньше всего вмешивались во внутренние дела Латвии. Сейчас - новые хозяева и новые отношения, которые выражаются в том, что наши видные политические деятели, не стесняясь, бегают в посольство США для консультаций. У нас по этому поводу невесело шутят: вашингтонский обком действует. Всем известен случай, когда немецкий посол как на девчонку наорал на директора музея истории Риги. И только потому, что в экспозиции было мало (по его мнению) уделено места роли Германии в истории города. Она стояла и дрожала: как же, хозяин отчитывает! Трудно представить на его месте посла России. Но от немцев стерпели, утерлись и…ничего. Лично меня вообще бесит, что русские, которые всегда жили в Латвии, сейчас превратились в «национальное меньшинство». И это при 40% от всей численности населения республики. Не говоря уже о том, что слово «русский» практически исчезло из нашего обихода.
- И, тем не менее, мэр Риги сегодня - Нил Ушаков. Этнический русский.
- К слову, вполне нормальный парень, он лично принимал участие в одном из наших субботников, которые мы проводили в Саласпилсе, но при этом нельзя не учитывать и общую политическую ситуацию. Лично у меня создается впечатление, что его сейчас просто бросили на амбразуру. Латвия сейчас в глубочайшем системном кризисе. Не секрет, что люди массово пытаются покинуть страну. В данном случае, логика у некоторых политиков националистического толка такова: если все рухнет, то есть повод сказать: что вы хотели, ведь у руля стоял русский. Не нужно быть провидцем, чтобы предсказать реакцию обывателя. К тому же у нас и так ярко выраженное двух общинное государство. Люди расколоты примерно пополам: на «коренную национальность» и «русскоязычных». Среди последних много украинцев, евреев, но эта пропасть день ото дня становится все глубже.
- Тем не менее, какие-то общие ценности до сих пор остались? Для россиян старшего поколения, Вия Артмане например, была и остается одной из самых популярных актрис. Не говоря уже о Раймонде Паулсе…
- …Который, в бытность министром культуры своим указом закрыл один из двух русских театров Риги. Не знаю для кого как, но после этого случая, лично для меня эта фигура вообще как-то мало симпатична. Нужно признать, что сегодня мы имеем процесс, который можно назвать так: культурным геноцидом. Другими словами, это стремление латвийской элиты не замечать русских и то, что они делают, полностью вычеркивая нас из жизни страны. Не даром, слово «русский» сегодня для политической элиты Латвии считается чуть ли не ругательным. Как следствие, для официальной культуры республики нет русских писателей, поэтов, театров, историков. Идет упорное игнорирование нашего присутствия в стране, и это я уже считаю болезнью всего латвийского общества.
- Картина, которую вы нарисовали, как-то не дышит оптимизмом. Неужели все так печально?
- К счастью, нет. Лично мне повод для оптимизма придает то, как в Риге начали отмечать день Победы. Сейчас этот праздник стал для жителей латвийской столицы и всех, кто думает на русском языке, своеобразным днем единства. Это не в Москве, где глумливая попса «под фанеру» озвучивает песни военных лет. Вы, например, знаете, что у нас запрещено одевать советские награды Великой Отечественной? Однако ветераны их носят, и ни один полицейский не осмеливается их снять. Тоже самое относится и к Георгиевской ленточке. В России вставить ее в петлицу – это нормально. В Латвии – уже гражданская позиция. За это в лицо не бьют, хотя желающих предостаточно, но могут изуродовать машину. Не даром у нас постоянно слышатся голоса: если кто-то принес цветы к памятнику павшим воинам – это есть признак нелояльности. Но если люди решаются на такой шаг, то этот шаг нужно ценить. Когда видишь такой порыв, то приходит понимание, что наша община – это своеобразный форпост, который держит оборону на западный рубежах России. Если бы не наше активное противодействие, то официальные власти давно уже посадили и партизана Владимира Кононова, а заодно переписали бы все новейшую историю. К слову, уже предпринималась попытка, грубо говоря, поменять профиль мемориала лагеря смерти Саласпилс, сделав его общим музеем тоталитаризма. Опасное стремление, потому что прошло бы несколько лет, и туда бы начали водить деток, рассказывая им, что Гитлер – был освободителем Латвии, а Сталин - его идейный антипод и главный тиран. Мы не дали это сделать, потому там все так и остался, а именно памятником жертв именно гитлеризма. Как бы это пафосно не звучало, но пока мы держим эту оборону, Россия пока может быть спокойна.
Путь псковского викинга: Василий Мизгирёв и его «Хельга» 
Даниил Гранин: «Безнаказанность - наша болезнь» 
Валентин Курбатов: Образование - от слова «образ»