Но самим-то фрескам в этом году 700 лет! Да-да, мы как-то привычно проговариваем, что собор Рождества Богородицы был расписан в 1313 году, но на «круглость» даты уже и внимания не обращаем. Вот и на прошлой неделе с Владимиром Сарабьяновым мы встречались отнюдь не в связи с юбилеем, а в связи с тем, что на реставрационные работы выделены очередные 5 миллионов рублей.
«Не надо роптать на судьбу!»
- Владимир Дмитриевич, почему так мало и так поздно? Уже середина августа, сезон к закату клонится.
- Это как раз не повод для беспокойства: климат в Рождественском соборе очень хороший, здесь хорошая система хранения, хороший температурно-влажный режим, поэтому мы можем здесь работать и осенью – до ноября совершенно спокойно. И сумма нормальная: да, не очень большая, но в этом тоже есть свой плюс. Большие средства сложнее осваивать: народу у нас мало, не хватает квалифицированных специалистов именно по древней фреске (не вообще по монументальной живописи, а именно по древней фреске). Мы буквально нарасхват. Вот я на протяжении последнего месяца поработал в Полоцке, потом в Пскове, в Новгороде, сейчас опять вернулся в Псков и скоро снова уеду в Полоцк. Жизнь такая…
- И какого-то источника кадровой подпитки у вас нет?
- У меня-то есть, в смысле у нашей бригады. А у других нет. Так уж построена система финансирования, что работа на древних памятниках денежно не привлекательна. Не привлекательна! Всегда есть рядом какой-то объект, где можно хорошо заработать. И какая-то часть народа туда уходит. Но именно к нам приходят очень заинтересованная молодёжь. И остаются те, кто хочет работать на чём-то настоящем. Поэтому не надо роптать на судьбу! Всё нормально идёт, ну, подумаешь, на два-три года позже сдадим эти древние объекты, чем кто-то там планирует. Ничего страшного!
Ни в какую сторону
- А есть дата сдачи? Мы, простите, за 28 лет привыкли, что реставрация фресок и в Снетогорском монастыре, и в Мирожском – это процесс постоянный. Даже как-то спокойнее, когда реставраторы здесь…
- Вот если нам дадут ещё два-три года по пять миллионов, мы сдадим Рождественский собор в Снетогорах! Ну, может, не по пять (инфляция всё-таки), пусть по шесть миллионов. Но окончание работ стало делом обозримого будущего. В этом году мы полностью снимем леса в алтаре и в значительной степени – леса в южном рукаве, где у нас будет основной фронт работ. Вот вы через неделю если зайдёте, сразу скажете: о, как хорошо! Другое дело, что за нами должны прийти другие специалисты, без которых собор не может быть сдан в пользование.
- Собор с фресками XIV века был передан Русской православной церкви в прошлом году неожиданно. Как собор пережил этот год?
- Хорошо пережил. Честно скажу: ничего не изменилось! Ни в лучшую, ни в худшую сторону. Храм вообще в очень хорошем состоянии. Конечно, здесь требуются работы по архитектурной части, здесь требуется регулирование режима его хранения, но с тех пор, как его передали монастырю, ничего здесь не изменилось ни в какую сторону. И это вселяет оптимизм: сёстры очень терпеливо относятся к процессу реставрации, все прекрасно понимают, что это древний, абсолютно уникальный памятник. И в меня это вселяет самые оптимистические надежды. Я думаю, здесь всё будет очень благополучно.
- А в какой степени будет возможно использование храма для богослужений?
- Весь огромный западный объём спокойно можно использовать под богослужебные нужды, чтобы храм жил своей естественной жизнью. Другое дело, что режим тут нужен особый, и мы уже много раз оговаривали ту форму существования храма, которая была бы идеальна и для монастыря, и для храма как памятника истории и культуры. Предполагается поставить здесь такую перегородку: основная часть богослужений может проходить в западной пристройке, а часть храма будет жить в более щадящем режиме - 10-20 богослужений в год здесь можно будет проводить. Конечно, здесь не будет какого-то обильного возжигания свечей, большого скопления народа, постоянного движения. Ведь для фресок главная и почти единственная опасность – это копоть. А свечи, каким бы они ни были, копоть всё равно дают. И это убийство для фрески. Вот эта, например, фреска с событиями из детства Богородицы – она, как человек со снятой кожей, она столько пережила, что у неё нет никакого защитного покрова… Конечно, мы не можем сказать монастырю, чтобы свечи совсем не использовались. Это норма богослужения, хотя и не догматическая, но надо с этим смириться.
Но также надо понять, что свечи возжигать можно только за перегородкой. И в монастыре совершенно с этим согласны. Вообще, ситуация какого-то взаимного недоверия между церковью и тем, что мы называем культурой, постепенно сходит на нет. Я вижу это по обстановке в Ярославле, в Новгороде, в Москве – где угодно. И в Снетогорах матушка Людмила (она является настоятельницей Снетогорского монастыря с самого начала) когда-то была настроена очень категорично по поводу использования собора. Но с годами всё изменилось! И мы знаем, что здесь живут люди и с умом, и с сердцем, которые никогда не сделают ничего, что могло бы повредить этому памятнику.
«Больше всех на свете люблю»
- Но год назад все, конечно, испугались.
- Испугались. А знаете, почему? Потому что всё это было сделано резко, без предупреждения, без проработки этого решения. Но это, в первую очередь, вина Министерства культуры. Это оно одним движением пера всё решило – и поехало. Церковь тут оказалась тоже страдающей стороной. Но вы же видите, что ничего не изменилось? Как работали, так и работаем. Я очень доволен здешней ситуацией. У меня здесь душа отдыхает. Всё будет хорошо. Главное, не волноваться, не пороть горячку, не психовать. Никто ничего нарочно плохо делать не станет. Вообще, спросите у меня: где критическая ситуация с использованием памятников церковью? Я бы сейчас затруднился сказать. Возьмём Новгород. Если в Пскове у нас два храма с росписью, то в Новгороде их полтора десятка – там и XII, и XIV век есть. Ни одного конфликта! Всё хранится церковью в идеальном состоянии. В Московском Кремле все соборы и со сложнейшей росписью, и с обилием икон, и с интенсивной экскурсионной жизнью. И тоже полное взаимопонимание. Меня это радует. Потому что это противостояние было каким-то искусственным. Вот в Мирожском монастыре два или три года назад между монастырём и музеем было подписано соглашение о проведении в Спасо-Преображенском соборе регулируемых и фиксированных богослужений – 20 служб в год. Знаете, сколько отслужили? Две! Просто признали право церкви на то, что она может проводить богослужения, и острота проблемы ушла сама собой. В храме надо служить, ему от этого хуже не станет.
- А на Мирожский собор сколько дали в этом году? Его тоже можно закончить через два-три года?
- Объём финансирования в этом году такой же. Но в Мироже всё сложнее: там просто больший объём работ. Мы сделали всего лишь два рукава, теперь предстоит ещё алтарную часть и, главное, купол, который вообще не раскрыт от поздних записей и поновлений. Это надолго. Хотя если будет регулярное финансирование, то лет шесть-семь.
- А кажется, что в Снетогорах собор больше Мирожского… Или здесь просто меньше сохранилась роспись?
- Собор точно такой же! И живописи здесь очень много сохранилось - примерно три четверти всей первоначальной декорации. Может быть, она действительно имеет не такой впечатляющий эффект, как в Мироже – там она как-то сразу подаётся зрителю. А здесь, в Рождественском соборе Снетогорского монастыря, роспись тонкая, уведённая в такие интимные состояния человеческой души… У неё полноценная и даже уникальная сохранность! Вся система росписи читается, даже не смотря на имеющиеся лакуны. Мирожский собор – да, он эффектный. Но Снетогорский - он для души. Я его больше всех на свете люблю! Фрескам в этом году 700 лет, им надо воздать должное. Надо книжку про них сделать. Текст есть.
- Ваш?
- Да. А к иллюстрированию хоть сейчас можно приступить… Вот мы с вами сейчас поднимемся на два яруса - и вы увидите! Для Пскова Рождественский собор вообще памятник номер один, потому что весь Псков отсюда вырос. Но он и для всего мира очень важен…
Стены Снетогорского монастыря разрушаются уже на протяжении многих лет 
Знать, но не извращать. Вопрос: кто победил в Великой Отечественной? 
Псков может быть «туристической Меккой»!