Если добавить сюда по 2 тысячи звонков, поступающих ежеквартально на горячую линию телефона доверия (по России), когда ребятня жалуется на взрослых, учителей, своих сверстников и даже родителей, то может сложиться представление о том, что положение у нас в сфере соблюдения прав детей катастрофическое. Так ли это на самом деле?
Война и мир
- Почти 300 обращений за прошлый год… Дмитрий Владимирович, это много или мало?
- Достаточно. Тем более что с ними разбираются только двое: я и мой помощник. Порой я по хорошему завидую моему коллеге в Петербурге, где аппарат помощников и финансовое обеспечение детского омбудсмена и по численности, и по финансам превышает аппарат детского уполномоченного при президенте России.
- А не придумали мы себе дополнительную проблему с институтом уполномоченного по защите прав детей?
- Сейчас в России более семисот тысяч детей, которые находятся на попечении государства. Примерно такое же количество сирот было в Советском Союзе после Великой Отечественной войны. Но в наше время 70% от названной цифры - это социальные сироты. То есть у них есть мамы и папы, которые просто позабыли о своих прямых обязанностях. Так что статистика мирного времени, сами видите, не даёт верить в надуманность проблемы о необходимости защищать детей.
- Как-то беседовал с вашим коллегой по защите прав взрослых. Его считают последней инстанцией в поисках справедливости. А где находитесь вы: на передовой или на «второй линии» обороны?
- Нет, нам в тылу окапываться нельзя. Вмешиваться в процесс (мы ведь говорим о защите прав и интересов ребёнка) нужно, не дожидаясь судебных решений. Потому что очень часто мне приходится сталкиваться с такими безукоризненными приговорами, что комар носа не подточит. А в результате этих безупречных приговоров потерпевшим оказывается ребёнок. И сделать уже ничего нельзя, поэтому я не устаю повторять: давайте действовать на опережение!
Когда отец против
- Часто вам приходится оспаривать судебные решения и в каких случаях?
- Один из самых распространённых примеров, когда органы опеки оставляют ребёнка с матерью, даже если такой подход неправомерен. Сейчас у меня в работе, например, три дела, когда мужчины требуют через суд вернуть ребёнка на воспитание именно им, потому что матери, как показали наши расследования, оказались не состоянии выполнять родительские обязанности. Через суд мы пытаемся оспорить решения органов опеки и предыдущие судебные вердикты. Приведу один случай, когда нашим оппонентом выступает уже областной суд, отменивший решение суда нижней инстанции и постановивший, чтобы ребёнок проживал с матерью. До этого она уехала (якобы на отдых) в одну из стран бывшего СССР. На суд потом она 1,5 года не являлась. За это время успела получить там вид на жительство, но пока так и не сумела доказать, что имеет постоянную работу и заработок, чтобы просто содержать ребёнка, который является гражданином России. В прошлом году он пошёл в школу, но русский язык он будет изучать только в 5-м классе и то как иностранный. К тому же он не имеет полноценного медицинского обслуживания как гражданин России. Есть и другие факторы, которые вызывают у нас серьёзное беспокойство, поэтому мы намерены добиваться отмены решения областного суда, поддерживая интересы заявителя. К слову, это офицер-пограничник, он прекрасно обеспечен, у него очень хорошие жилищные условия, у ребёнка есть любящая бабушка, и понятно, что они обеспокоены положением своего ребёнка, который сейчас проживает за границей.
- Есть и другие случаи?
- Конечно. Одно дело мы скоро будем слушать в районном суде Петербурга, другое - в суде Москвы. Здесь женщина уехала с детьми на работу, но оказалось, что она не в состоянии обеспечить даже нормальное проживание своих детей: ютятся в коммунальной квартире вшестером на 20 квадратных метрах. При этом дети вынуждены были бросить престижную школу в Пскове.
Возьмите сироту на работу!
- А вот недавний случай, когда ребёнок из Опочки пожаловался на сайте губернатору о том, что его преследуют в школе, стал поводом для вашего вмешательства?
- Мы проводим собственное расследование. Настораживает то, что родители мальчика ни разу не обращались ни в школу, ни в другие органы, чтобы прояснить ситуацию. Ну, представьте себя на их месте: ребёнок пришёл из школы, вы на его теле заметили синяк. Разве не поинтересуетесь его происхождением? А тут - полное равнодушие? Во всём нужно досконально разобраться.
- На ваш взгляд, что является сейчас главной проблемой, когда мы говорим о защите детства?
- Юридическая безграмотность чиновников. И даже тех, кто должен соблюдать закон. Взять хотя бы дело, о котором я уже говорил. Уверен, что когда в областном суде принимали решение, то там даже не вспомнили о международной Конвенции о правах ребёнка, которую Россия подписала безоговорочно. Этот документ для нас должен иметь такое же значение, как Конституция. Ну и, конечно, федеральный закон «Об основных гарантиях прав ребёнка». Другого не дано.
- Что сейчас является реальной проблемой для нашего региона?
- Дети-сироты: очень серьёзно стоит вопрос по обеспечению их жильём. Недавно в областной прокуратуре снова поднимали эту проблему, но я убеждён, что нужно выносить этот вопрос для обсуждения в областное Собрание. И решать его комплексно. Не только в крыше над головой нуждаются эти ребята. Им нужна работа, возможность адаптироваться в далеко не тепличных условиях. И инициативу должны взять на себя органы власти. Пусть муниципалитеты и региональная администрация возьмут к себе на работу хотя бы одного сироту! С такой инициативой я хотел бы выступить на ближайшей сессии областного парламента. Проблема требует немедленного решения. Хватит раскачиваться!
Самым интересным для Дмитрия Шахова был первый губернаторский срок Евгения Михайлова 
В Петрозаводске на места в Молодежном совете претендуют юные политики 
К Дню защиты детей в Пскове пройдет выставка «Внимание, дети!» 
Небезразличные к несправедливости. Куда обратиться, если вас обидело государство?