Смерть приходила с Запада. Что именно мы празднуем 4-го ноября?

Для большинства жителей страны пока не стало значимым событием изгнание поляков из Москвы, случившееся без малого 400 лет назад. Однако именно для жителей Карелии этот день всё-таки может считаться особым: 4 ноября произошло то событие, которое стало переломным в ходе Смуты и спасло наши края от оккупации, а большинство жителей края - от физического уничтожения.

О том, что происходило в Карелии 400 лет назад и как это отразилось на судьбах наших современников, рассказывает кандидат исторических наук, завсектором истории КНЦ РАН Алексей Жуков.

Патриотическая измена

- Карелия оказалась одним из тех западных регионов России, на которую события Смуты обрушились всей своей тяжестью. Началось всё с 1608 года, когда правительство Василия Шуйского, стремившееся заручиться поддержкой Швеции в борьбе с Польшей, начало переговоры, а в 1609 году и подписало договор, согласно которому весь Корельский уезд (это современный город Приозерск и территория западного Приладожья) перешёл под власть шведской короны. Однако карелы и русские, жившие в уезде, отказались подчиняться этому решению и подняли антиправительственное восстание. То есть стали изменниками, но остались патриотами. Когда же из Москвы прибыли воеводы их увещевать, то наши земляки сумели разагитировать московских посланцев, и те не только не заставили жителей Корелы подчиниться шведам, но и даже после возглавили сопротивление оккупации. А она началась в 1610-м, когда шведы решили силой оружия добыть то, что им переходило по договору. Город Корела героически оборонялся около полугода, но в конце концов, когда из 3000 защитников крепости в живых осталось всего 100 человек, принял условия почётной капитуляции. После этого шведы усилили натиск на восток и север Карелии, а центром сопротивления стал Соловецкий монастырь.

- А насколько ожесточённым было это сопротивление?

- Об этом можно судить по результатам рейда, который шведы предприняли в отношении Ребольской волости (это достаточно большая территория от Ребол до Костомукши). Они последовательно сжигали все встречавшиеся им деревни - было уничтожено около десятка деревень. И так продолжалось до тех пор, пока каратели не встретились с партизанами, которыми руководил староста деревни Тикша Иван Рогачёв. Карелы уничтожили интервентов.

Настоящий геноцид

- Может быть, такое ожесточение было характерно только для отдельных эпизодов тех далёких событий?

- К сожалению, это не так. После окончания Смуты были составлены так называемые Дозорные книги - своего рода перепись понесённых убытков. И выяснилось, что в районе шведской оккупации вдоль реки Свирь полностью опустошены две трети деревень и ещё треть стоят полупустыми, а в Заонежье сожжена треть деревень, остальные - полупусты.  Крестьяне либо бежали от оккупантов, либо гибли. Население российской Карелии уменьшилось чуть ли не на треть. Так, заключительным аккордом шведской интервенции стал рейд по нашему краю запорожских казаков, нанятых шведами в качестве карателей. Настоящая банда в составе около 2 тысяч человек (а это огромное войско по тем временам) огнём и мечом прошла по западу Архангельской области и восточным районам Карелии. Они не могли взять укреплённых крепостей, но грабили и сжигали дотла небольшие сёла и деревушки. К примеру, зимой 1613 года казаки разграбили Соломенскую пустынь в окрестностях будущего Петрозаводска. В конце концов, они взяли-таки Олонецкий острог и уже там были уничтожены пришедшими с юга российскими войсками. В результате Смуты нашему краю был нанесён ущерб, сравнимый только с последствиями Великой Отечественной войны - потребовался труд двух поколений, чтобы восстановить разрушенное. И потери бы были ещё большими, если бы 4 ноября 1612-го года поляки не были изгнаны из Москвы, и позже не состоялось избрание новой русской династии, что в конечном итоге положило конец шведской интервенции. Правда, за шведами всё равно остались земли в Приладожье, откуда ещё почти 50 лет бежали тамошние карелы. Вместо них шведские помещики заселяли туда финнов. Так и были заложены те мины, которые взорвались уже позже, в ходе Зимней войны 1939-1940-х годов.

Карелы выбрали свободу

- У современного читателя может возникнуть вопрос: а почему карелы так яростно сопротивлялись шведам? Почему бы им не присоединиться к Швеции? Были бы сейчас в Евросоюзе...

- В те годы Швеция совершенно не была похожа на теперешнюю просвещённую и веротерпимую страну. Это была типичная средневековая монархия, установившая на захваченных землях жёсткий оккупационный режим. Карел заставлять отказаться от их языка, от их религии - православные богослужения запрещались. Малейшее неповиновение подавлялось самыми жестокими методами. К тому же шведские помещики начали закрепощать свободных крестьян-карелов, прикреплять их к своим поместьям, и немудрено, что карелы массово бежали в Россию, где они могли сохранить личную свободу, свою веру и свои традиции. Кстати, часть этих карел осела в Тверской области - так называемые «тверские карелы», ближе к Онежскому озеру, в район Кондопоги и западного Прионежья. Здесь, частично смешавшись с вепсами, они образовали субэтнос карел-люддиков.

- Как вы думаете, а возможно ли повторение тех событий в наши дни, пусть и несколько в иной форме?

- Мне кажется, что нет. Безусловно, в Карелии существует множество проблем, однако очевидно, что большинство жителей настроены патриотично, какие-то сепаратистские настроения не имеют в обществе существенной поддержки. В годы Советской власти в Карелию приехало множество выходцев из других частей нашей страны, но к настоящему моменту они уже пустили здесь прочные корни и осознают эту землю своей. Я недавно был в районе Приозерска, туда активно ехали переселенцы из Поволжья: Чувашия, Удмуртия - и я увидел, что люди начали ставить там церкви. А это значит, что они укоренились, живут на этой земле и никому её не отдадут.

- Спасибо за беседу.

Смотрите также:

• Сабир Эфендиев: «Плакаться о русской доле в стране, где русский народ в большинстве – унизительно» →
• «Беречь не язык, а его носителей». Как живёт русская культура в национальной республике →
• По матушке нельзя? О русском мате замолвили слово →