Нельзя забыть и преступления, которые творили эстонские пособники гитлеровцев и на оккупированной территории Псковской области.
Служили за похлёбку
Старожилы Пскова, те, кто пережил оккупацию, помнят, что буквально в 10 км от областного центра, в деревне Моглино, находился т.н. пересыльный лагерь, где уничтожению подвергались, как военнопленные, так и мирные жители. Помнят они и процесс, который состоялся в 1967 году в Пскове, когда на скамье подсудимых оказались несколько человек, которые входили в состав особой роты – «Эстишезондеркампани». В их служебные обязанности входили не только охрана лагеря, но и участие в карательных акциях.
Тогда на скамью подсудимых попали четверо уже немолодых людей: Эдуард Торн, Арнольд Веедлер, Эрих Лепметс и Иоханес Охвриль. На самом же деле личный состав этой особой команды был куда больше, что вполне объяснимо: практически все карательные акции (читай – расстрелы) поручались именно ей. Немцы рассуждали здраво: зачем пачкать руки самим, если есть те, кто готов выполнить страшную работу за миску похлёбки? Ведь одной из побудительных причин поступления на службу в немецкую армию было обещание: будут кормить, обувать и одевать.
Во всяком случае, именно такое признание сделал на допросах один из подсудимых – Эрих Лепметс. Но это уже было потом, после того как он, как и его «коллеги» впервые примерил немецкую форму.
– Обычно я стоял в шеренге и расстреливал с левого края…– рассказывал во время следствия Арнорльд Веедлер.– Ко всему привыкает человек. Даже к расстрелам. Сначала мне было очень плохо, но потом ничего, освоился. Особенно сильно плакали дети, просили пощадить, но, несмотря на это, все они были расстреляны. Потом мы всегда пили водку…
След в истории
И такие «акции» проходили практически каждый день. Но особенно свирепствовали каратели летом 1942 и 1943 годов. Специальная экспертная группа обнаружила после освобождения Пскова, в районе деревни несколько десятков захоронений. Большинство погибших - женщины и дети. Из других не менее кровавых преступлениях можно вспомнить трагедию деревни Ланёва гора, что в Псковской районе, где в октябре 1943 года были расстреляны почти шестьдесят человек, треть из которых были дети в возрасте до 14 лет. А кроме этого был еще и кровавый след, который оставила националистическая группировка «Омакайтсе» в Гдовском районе. И не только…
Понятно, что прощать, а уж тем более забывать подобное нельзя. Впрочем, в сопредельной республике тоже отдают дань памяти, но по-своему. Например, несколько лет назад в Пярну был открыт памятник с изображением эсэсовца со шмайсером, который пришлось убрать из-за возмущения общественности. В день освобождения Таллинна от гитлеровцев официальные власти отмечают День памяти борцов за освобождение Эстонии, имея в виду парней, воевавших в составе 20-й дивизии СС. Не так давно из германского города Аугсбург в Таллинн были торжественно перенесены останки командира той самой дивизии СС, оберштурмбанфюрера СС Альфонса Ребане. А самый последний случай - прекращение дела ныне здравствующего Михаила Горшкова. При этом эстонской полиции безопасности не удалось собрать доказательства его преступлении, хотя американским властям хватило аргументов для его депортации – до недавнего времени Горшков проживал именно там. Сейчас ему 96 лет, но, как это уже не раз бывало, его коллегам по кровавому ремеслу удавалось уходить от возмездия – по возрасту и слабости здоровья. При этом прибалтийская фемида с удовольствием отправляет ветеранов воевавших с нацистами, на скамью подсудимых. Пример уже покойного героя Советского Союза Арнольда Мэри – убедительное тому свидетельство. Скорей всего, именно эта «избирательность» и дала основание «охотникам за нацистами» говорить о том, что в современной Эстонии по-прежнему уважают все оттенки коричневого.