Признаться честно, писать без эмоций и беспристрастно о том, что ты сам испытал на себе сложно. Ощущения и эмоции от полёта, в который на свой страх и риск кречевические военные взяли и любопытного корреспондента «АиФ-Великий Новгород» бьют ключом.
Факт: Меньше полугода осталось согласно директиве Министерства обороны для существования Комсомольского Трансильванского Краснознамённого военно-транспортного авиационного полка в Кречевицах. К началу декабря в военном гарнизоне не должно остаться ни одной боевой машины, и соответственно тех, кто остаётся служить в ВВС РФ. О том, что сейчас происходит в гарнизоне, рассказывает подполковник Валерий Паутов:
- Сейчас мы летаем. Причём с приходом теплого времени года и хорошей погоды мы будем летать чаще: 1-2 раза в неделю в течение всего лета.
- Значит, ещё пошумите. Ил-76 – первый турбореактивный среди военно-транспортных советских самолетов, и он достаточно шумный. Не мешает ли звук турбин местным жителям?
- Вот ТУ-134 – действительно очень шумный, он не проходит сертификацию по шумам, потому полеты в Европу ему запрещены. А на наши Ил-76МД этот запрет не распространяется.
Да и самый первый кречевический жилой дом находится в километре от взлётки, потому не думаю, что это особо беспокоит местных жителей. Более того, мы спокойней засыпаем, когда их слышим, это означает, что идут нормальные полёты и всё по плану. А что касается жителей Западного района Великого Новгорода, которые задают вопросы, почему мы так низко летаем над городом, отвечу. Дело в том, что перед посадкой самолёт должен оказаться на прямой захода, так называемой глиссаде снижения, еще за 15 километров до самой взлетно-посадочной полосы (ВПП). А эта прямая как раз и находится над улицами Кочетова, Мира. Но надо сказать, что когда строилась ВПП, тех построек, которые там есть сейчас, ещё не было. На глиссаде снижения, конечно, шумновато, но тут мы уже ничего не можем поделать.
- Валерий Анатольевич, во время полёта вы показали удлиненную взлётку в гравийном исполнении, а когда она будет готова полностью?
- На данный момент работы по удлинению взлетно-посадочной полосы пока не ведутся, они заморожены до тех пор, пока не будет принято окончательное решение по дальнейшей судьбе аэродрома. Договоренность двухлетней давности предполагала, что в Кречевицах появится аэропорт совместного базирования. Но с новостью о том, что нас расформировывают, все работы были приостановлены. Насколько я знаю, сейчас ведутся переговоры по созданию гражданского аэропорта, причём независимо от того останется ли здесь военная составляющая. Но содержать такой объект было бы легче гражданским и военным совместно, как это, к примеру, сделано в Пскове. Кстати, именно туда, скорее всего, попадет часть наших ребят, хотя есть ещё предложения из Твери и Оренбурга.
- Часть летного персонала в декабре уйдет на гражданку, какие перспективы ждут их?
- Я знаю много пилотов, которые за время моей службы уволилось. Спившихся и опустившихся среди них я не наблюдал. Все нашли себе достойное применение. Начиная от работы в сотовых и других компаниях, где требуется техническое образование, связанное с электроникой, до охранников в торговых комплексах.
- Наверняка у вас есть свои приметы и традиции?
- Традиций много – никогда не фотографироваться самому и самолёт перед полетом, никогда не свистеть ни в полете, не перед ним. Всегда командир лично обходит машину, проверяя её готовность, смотрит основные узлы на колесах, закрылках, антеннах, поглаживает её рукой.
- А фильмы о лётчиках вы смотрите? Много ли в них выдумки, неправды?
- Жизнь не кино, и тех моментов, которые там показывают, не бывает, а зачастую снимают откровенные сказки, как один человек сажает самолёт. Бывают и хорошие фильмы, но и в них бывают оплошности, возможно, это происходит из-за того, что консультанты чего-то не досказывают. На нашем аэродроме тоже недавно снимали самолёты для фильма «Летучий отряд», в этом году лента должна выйти. А отдельные сцены для фильма «Перегон» делали недалеко от нас – в деревни Борки.
- Я знаю, что вы летаете в качестве штурмана, и хотя вы не управляете самолётом, ваша работа тоже не из лёгких. Что это для Вас?
- Полёт для штурмана – это постоянный урок математики, постоянно приходиться считать. Вообще, экипаж состоит из 6 человек: командира, его помощника - второго пилота, бортового инженера, бортового техника по авиационно-десантному оборудованию, следящего за грузом в кабине и штурмана. Я по образованию штурман, и в мои обязанности входит подготовка к полету, подбор карт, прокладка маршрута, расчет топлива и времени полета, а в полете контролирую все параметры (высоту, скорость, курс). А здесь я уже 23 года.
- Какими качествами должен обладать человек Вашей профессии?
- Хотел сказать о романтике, но она пропадает после первых 2-3 вылетов, потому что это превращается в работу. Чтобы рвануть в небо, под облака, сначала всё нужно просчитать, да если ещё немного болтает, то тут не до романтики. Были моменты, когда становилось страшно.
- А как вы называете свои многотонные машины?
- Только ласточками, причем в процессе эксплуатации мы выяснили, что среди них есть «мальчики» и «девочки». За особо сложный удачный полет самолёт получает свои «боевые 100 грамм»: мы поливаем переднюю стойку шасси водкой, тем самым, говоря спасибо за хорошую работу. Но, как выяснилось, если полить водкой «девочку», то начинаются какие-нибудь проблемы и отказы в работе, поэтому для них мы готовим шампанское.
- Наверняка, каждый из летчиков, будет скучать по новгородскому небу. Кстати, а отличается ли оно от других?
- У нас больше пасмурных дней, туманов. Зато к нам из других полков из Оренбурга, Таганрога прилетают летать «установленный минимум погоды», ловят здесь, как сказали бы обычные новгородцы, плохую погоду, чтобы потренироваться в заходах в сложных условиях.
Михаил Уродков: Я никогда не рвался в небо… 
100 дней ликвидатора. Отец Виктор Кулёв: один из 600 тысяч 
НЛО для астронома не бывает? На счету аспиранта ПетрГУ два научных открытия