Сигаретные бунты
Мы поговорили с ним о специфике этой работы и о том, отличаются ли проблемы пенсионеров УФСИН от проблем других пенсионеров и ветеранов.
Елена Яземова, PSKOV.AIF.TU: - Владимир Сергеевич, всегда было интересно, как люди оказываются на этой службе? Вряд ли, например, вы с детства мечтали охранять заключённых…
- Люди приходят по-разному. Лично я в начале своей трудовой деятельности работал детским тренером. Но за эту работу и тогда, в советское время, платили сущие копейки, а нужно было кормить семью. Поэтому сначала я ушёл на службу в милицию, а потом – в уголовно-исполнительную систему.
- Какие эпизоды вашей работы запомнились больше всего?
- В 1989 году, в самый разгар перестройки, меня назначили начальником следственного изолятора. Те несколько лет, что я проработал в этой должности, и запомнились больше всего. Осужденные понимали перестройку, которая тогда была в самом разгаре, и связанные с ней свободу и гласность, как вседозволенность. Порой случались и массовые беспорядки.
- В чем они выражались и из-за чего происходили?
- Например, в то время, как обычные граждане могли приобрести по талонам лишь 2 пачки сигарет в месяц, «наши» требовали выдавать им по 4 пачки, а то и по 10. А в ответ на отказ стучали в двери камер, выкрикивали ругательства – словом, всячески выражали своё возмущение. Был случай и захвата заложника.
С заточкой наперевес
- Как это случилось?
- В тот день я как раз был ответственным на прогулке содержавшихся в СИЗО. Вдруг один малолетка выхватывает заточку, подбегает к нашей сотруднице и приставляет ей к горлу. Хорошо, что другой наш сотрудник не растерялся и сходу врезал нападавшему дубинкой по голове. На том весь захват и закончился.
- Тяжёлое было время?
- С одной стороны, да. Но с другой - сейчас вспоминаю те годы, как самые лучшие в моей жизни. У нас был очень дружный коллектив, причём все, как на подбор – люди, честные, прямые, не любящие ходить вокруг да около. И работать с ними было интересно, и отдыхать. Постоянно что-то придумывали на каждый праздник. Например, однажды подготовили театрализованную постановку, в которой одним из номеров был танец маленьких лебедей.
- Сейчас вы работаете в управлении аналитиком отдела кадров и одновременно возглавляете Совет ветеранов псковского УФСИН. Есть ли какие-то специфические проблемы у членов вашей общественной организации?
- Одна из проблем заключается в том, что больше 100 из них получают пенсию, размер которой ниже прожиточного минимума. Тогда как эти люди всю жизнь отдали государству. Это-во-первых. А во-вторых, было б лучше, если бы государство финансировало работу организации. И не только потому, что мы бы тогда могли оказывать более существенную помощь нашим пенсионерам. Важно и то, что наши ветераны могут во многом помочь действующему составу, передать свой опыт. Так, как это практиковалось в советские времена. Но лет 10 назад произошёл серьёзный отток старых опытных кадров, и теперь молодёжи, по сути, не у кого набираться опыта.
Не до наставничества
- А что мешает ветеранам сейчас передавать свой опыт действующему составу?
- Специфика службы в нашей системе такова, что люди выходят на пенсию относительно молодыми. Поэтому те ветераны, кто помоложе и чувствует в себе достаточно сил, обязательно где-нибудь работают и на пенсии. Ну а тем, кто постарше, и у кого со здоровьем плохо, не до наставничества. Поэтому найти тех, кто мог бы этим заниматься, очень сложно. Есть среди наших ветеранов и те, кто, отслужив свои 20 лет, с облегчением ушёл из системы, и теперь даже не хочет о ней вспоминать.
- Но вы же, например, остались. Почему?
- Я тоже уходил: выйдя на пенсию, я стал работать в «Динамо» инструктором по спорту. Но потом меня выбрали председателем нашего Совета ветеранов, а по его уставу руководитель Совета должен быть трудоустроен в уголовно-исполнительной системе. Поэтому пришлось вернуться. Хотя с «Динамо» дружу до сих пор и часто к ним захожу в гости.
- При этом, как говорят, ваши дети тоже служат в структуре УФСИН?
- Да это так. Сын уже подполковник внутренней службы, а начинал, как и я в своё время, инструктором боевой и служебной подготовки. Дочь – ветеринар. После того, как год назад в штате исправительных колоний появились такие должности, устроилась на работу туда. На прошлой неделе ей присвоили звание старшего лейтенанта. Но здесь как и с другими династиями: если, например, родители работают врачами, то велика вероятность, что и дети выберут ту же профессию. Так произошло и в нашей семье. В любом случае, моим детям их служба нравится, стараются работать хорошо, не подводить отца.
- И всё же, Владимир Сергеевич, кем вы мечтали стать в детстве?
- У меня было 2 мечты – стать водителем автобуса или председателем колхоза. Мы жили в деревне, мама умерла, когда мне исполнилось 4 года, поэтому я любую сельскую работу могу делать – и косить, и пахать, и лошадь запрягать, и сено стоговать, и корову доить. Даже на тракторе с отцом работал.
- Родная деревня жива?
- Сейчас там осталось всего два жителя. А наш старый дом уже почти развалился. Впрочем, он давно уже принадлежит не нам.
Дети преклонного возраста. Соцработники для одиноких - проводники в жизнь 
Взял себя в руки. Маленькая история большого преодоления 
Финская фея хочет, чтобы в России не было бедных