А в 2006-м году председатель псковского отделения «Мемориала» Юрий Дзева с горечью констатировал: почти 20 лет общество не может добиться увековечивания в Пскове памяти тех, кто безвинно погиб в сталинских концлагерях.
В 2007-м году у Мироносицкого кладбища в Пскове был установлен памятный знак. На нём нет имён погибших, как того хотели бы участники общества. Но сюда можно прийти с цветами, поплакать о тех, чьи могилы остаются где-то безымянными… И поговорить. Потому что подчас не только те, кто пережил репрессии, но и их дети уже не находят сил, чтобы встречаться, регулярно общаться, обсуждать свои проблемы. Об этих проблемах мы и говорили с Юрием Андреевичем Дзевой.
Все репрессированы…
- Юрий Андреевич, кто репрессирован в вашей семье?
- Все. Дед Осип Иванович Дзева расстрелян в 1937-м году, через полгода арестовали моего отца. Бабушка Ольга Ивановна Дзева была выслана в Казахстан. Моя мама со мной и младшим братом тоже была выслана из Пскова. Она потом трудилась в Иваново на строительстве меланжевого комбината. А нас с братом отправила к своим родителям - в Чихачёво (ныне Бежаницкий район Псковской области). Там нас застала война… Мама ушла на фронт, служила в дезактивационном батальоне. И демобилизовалась только в 1946-м году. Везла нам с братом в подарок полмешка яблок и семечки, и на одном из вокзалов попала в облаву на спекулянтов. Разбираться, конечно, ни в чём не стали, дали ей ещё год. Я помню, что, когда она приезжала на побывку, у неё были награды - медаль «За отвагу» точно была. После того срока отобрали всё. У неё очень тяжёлая судьба была…
- А у вас, сына и даже внука врага народа?
- В послевоенное время было столько сирот, что наши сверстники никогда не выясняли: почему у нас нет отца, где мама? Никто никого не дразнил, никаких показательных акций не устраивал. Но было другое. Я в 50-м году стал чемпионом области по авиамоделизму в двух видах, после соревнований подошёл ко мне офицер с вопросом - не хочу ли поступить в Сталинградское лётное подготовительное училище? Я хотел! Но вызов так и не пришёл. Тогда с анкетными данными было строго. Иногда думаю: а ведь я с Гагариным был одного возраста, роста, веса… Вот таких моментов в жизни было много, когда понимал (или давали понять), что дальше заполнения анкетных данных хода не будет.
Сила выживших
- Как начинался псковский «Мемориал»?
- В 1987 году журнал «Огонёк» проводил акцию «Неделя совести». Я прочитал и поехал в Москву. Это было потрясение! Всю неделю во дворце электролампового завода шли встречи, люди искали друг друга, смотрели фильмы, которые впервые рассказывали о тех страшных событиях… Я познакомился там с ещё одним псковичом Геннадием Николаевичем Балакиревым, который также приехал на «Неделю совести» в поисках информации об отце. В 1989 году мы с Геннадием Николаевичем, с нашим знаменитым реставратором Борисом Степановичем Скобельцыным, с тележурналистом Татьяной Николаевной Недосекиной поехали на учредительную конференцию «Мемориала», в которой участвовал Андрей Дмитриевич Сахаров. Конференция проходила очень бурно, сам факт создания «Мемориала» воспринимался, как появление некоей политической силы, на пресс-конференции академика Сахарова потом присутствовали все мировые информационные агентства. А в марте 1989 года в Доме культуры профсоюзов (сейчас Центр семьи) в переполненном зале было объявлено о создании псковского отделения.
- Зал в ДКП был немаленький…
- Да, мы чувствовали себя сильными. Если помните, то именно псковское отделение «Мемориала» выдвигало кандидатом в Верховный совет депутатов СССР отца Павла Адельгейма, его поддержало собрание горожан. Отец Павел по сей день является членом правления общества, при его духовной поддержке проходят наши памятные акции. И на первом же заседании был поставлен вопрос и об увековечении памяти жертв политических репрессий, проживавших на территории нынешней Псковской области.
Потом «Книгу памяти», в которую вошли 46 тысяч имён (включая почти 8 тысяч расстрелянных) наших репрессированных граждан, издали при участии администрации области. Плотного сотрудничества у нас тогда, правда, не получилось…
Город молчит
- А сейчас какие отношения с властью складываются?
- Помогают с транспортом для поездок в Левашовскую пустошь, где лежат наши расстрелянные земляки. Но мы уже 4-й раз, как общественная организация подаём заявку на грант администрации Псковской области. Её не удовлетворяют. А мы очень рассчитывали на средства гранта, чтобы оплатить установку памятного креста в пустоши. Огромное спасибо псковским кузнецам, руководителю «Кузнечного двора» Евгению Вагину, которые сделали этот крест бесплатно!
Ещё нам необходимо разработать свой сайт, чтобы облегчить работу с обращениями из других регионов - люди ведь до сих пор ищут любую информацию о родных. Мы также надеялись, что средства гранты можно будет использовать на поездки. Псковичам администрация помогает с автобусом. Но у многих великолучан погибшие в годы репрессий родственники захоронены в Катыни, в Медном (это под Тверью). И им тоже необходимы эти поездки… Собственных средств у людей крайне мало. Особенно, учитывая то, как с жертвами репрессий обошлись на уровне федерального законодательства.
- Вы имеете в виду льготы?
- Да, те изменения, которые появились в законе “О реабилитации жертв политических репрессий” после принятия 122-ФЗ о монетизации льгот. Я убеждён, что ни о каких льготах в контексте реабилитации речи быть не должно. Льготы могут быть предоставлены за заслуги, а не в качестве компенсации материального и морального ущерба. Кстати, слова «моральный ущерб» из новой редакции закона «О реабилитации…» исчезли совсем. А они были очень важными.
- Юрий Андреевич, вас в школы приглашают?
- Знаете, нет. С детьми надо работать, особенно учитывая качество некоторых учебников истории и новых «исторических концепций». Но надо признать, что когда мы проводили встречи со школьниками по собственной инициативе, то не чувствовали отклика, тема их не очень трогала. Это состояние вообще характерно сейчас для общества. Мы пытались организовать дискуссионный клуб, но люди отвыкли от живых (во всех смыслах) дискуссий: смотрят «ток-шоу» по ТВ, сидят перед мониторами компьютеров. Город молчит! Наверное, это примета времени.
«Понаехали тут». Проблемы межэтнического общения - от непонимания? 
Есть шанс выжить! Во главе гендерного ряда 
«Страх - от незнания». О дружбе народов в меняющемся мире 
Дорогой наш человек. Любимые книги начальника псковского здравоохранения