Хорошо известно, что сегодняшняя ночь, с 30 апреля на 1-е мая – ночь особая, и не очень-то добрая по отношению к обычному человеку. В Западной Европе её называют - Вальпургиева ночь. По германским, а также кельтским народным поверьям, она служит ежегодным праздником ведьм, собирающихся в эту ночь вокруг своего повелителя, сатаны, на высокой, недоступной горе Брокен, где и справляют свой «шабаш». Поверье это, выведенное также Гёте в 1-й части «Фауста», сложилось около конца VIII века, вероятно, таким же образом, как возникла и распространилась вера в колдуний и ведьм вообще: так как 1-е мая с особой торжественностью праздновалось, то старые женщины и вообще все те, кто не мог сразу отказаться от языческих обрядов в пользу христианства, несмотря на строгое запрещение (под страхом смертной казни), продолжали собираться в недоступных местах, чтобы подобающими образом; то есть песнями и плясками, встретить 1-е мая. Обстановка (костры, дикая местность), а может быть, и преднамеренно распускаемые этими тайными язычниками слухи (чтобы избавиться от лишних свидетелей), способствовали распространению в народе рассказов о ведьмах, собирающихся в эту ночь в различных недоступных местах. Название же произошло от совпадения с празднованием 1-го мая памяти св. Вальпурги (Вальбурги), сестры св. Виллибальда, канонизованной в 778 года.
Но, возможно, это – старые предания европейских народов, не имеющие никакого отношения к нашей стране? Оказывается, что это не так.
Тесное соседство с северными германскими народами – прежде всего шведами и норвежцами, способствовало тому, что и в Карелии к началу мая относились с особым вниманием. Приближение весны, весьма поздней в Карелии, было временем, когда внимательно следили за различными признаками ее наступления. Одной из примет было появление перелетных птиц. Существовало своеобразное поверье, что перелетные птицы в этот период могли причинить вред, сглазить человека, и поэтому следовало принимать меры предосторожности. Оберегом в этом случае служили хлеб и соль. Из дома выходили, обязательно съев хотя бы ломоть хлеба. Следует заметить, что такой обычай был известен и финнам. У вепсов среди весенних дат значительное место занимал Егорьев или Юрьев день, день первого выгона скота на пастбища, также близко подходящий к 1-му мая. У северных, шимозерских вепсов каждая хозяйка обходила скот в хлеву с магическими предметами (решетом, крестовым хлебцем, колокольчиком, огнем и т.п.) и пропускала скот через "ворота" - дверь хлева, на притолоке которой лежала икона, а на пороге - железный предмет. У южных и капшинских вепсов сохранилась более древняя форма этого ритуала: главы семейств совершали жертвоприношения на древнем родовом кладбище.
В некоторых деревнях отмечался праздник встречи лета (kezan vastui).
В Прионежье он отмечался как раз 1 мая. В этот день люди собирались на берегах озер или лесных пригорках, разводили костры, кипятили чай и трапезничали, затем пели и танцевали вокруг костров. В Шимозерье встреча лета превратилась в детское развлечение. Дети собирались в лесу, разводили костры и обязательно готовили яичницу. Так что, отправляясь 1 мая на пикник мы, часто того не зная, просто-напросто поражаем языческим привычкам наших не таких уж и далеких предков.
В выставке «Фотография мамы» могут принять участие все желающие 
От «Купавки» до турецкого серебра. Чем может удивить Псковская земля? 
Досконально об иконе. Как псковский характер проявляется в древней живописи