35 лет назад советские войска были выведены из Афганистана. Ограниченный контингент провёл там десять лет, с 1979 по 1989 год, выполняя разные задачи: от охраны объектов до участия в реальных боевых действиях. В результате погибли около 15 тысяч советских воинов, более 50 тысяч получили ранения. «АиФ-Псков» встретился с воинами-афганцами, которые ныне живут в Пскове.
«Путь домой через войну»
Капитан, командир группы ПФП спецназа МВД СССР «Кобальт» Вячеслав Яковлев в 1980 году, когда пришла разнарядка о направлении в Афганистан группы сотрудников по линии МВД, возглавлял оперативно-режимную службу. 8 марта 1981 года он получил команду собирать рюкзак и отправляться в Ташкент. Там шла подготовка бойцов, её вели по двум направлениям: разведка и участие в боевых действия.
Вячеслав Яковлев считает, что в Афганистане он попал в тепличные условия: в Кандагар, где было представительство ООН. «Поселили нас в хорошие подготовленные домики. А жара там в марте страшная: +50 градусов. Потом, правда было и +68 на солнце и +47 в тени. Мы не ходили там ни в каких бронежилетах, ходили в рубахе и брюках, с собой – пистолет, граната, автомат. Работали мы в местной полиции-милиции», – рассказал он.
Капитан, командир 10-й десантно-штурмовой роты 56-ой гвардейской отдельной десантно-штурмовой бригады Николай Фещенко пробыл в Афганистане с марта 1982 года по март 1984 года. Он говорит, что в отношении командиров рот была негласная разнарядка: отправлять только тех, кто был руководил ротой более двух лет. Николай Фещенко как раз подходил под это требование.
Сначала из Пскова его направили в Ленинград, где формировалась бригада. «Когда мы сели в электричку под Ленинградом и двери закрылись, в голову пришла фраза: «Путь домой лежит через войну», – вспоминает он.
На военно-транспортом самолёте Николая Фещенко отправили в Кабул. «Мы были разочарованы сильно, когда сказали, что нам в 50-ую бригаду в город Гардез, который находится на высоте 2 400 метров. После июльской жары в Кабуле мы попали в распутицу, ведь был март. Ребята там жили в палатках, были буржуйки», – рассказал он.
В Гардезе пскович сменил командира роты в десантно-штурмовом батальоне. В зоне ответственности Николая Фещенко и его подчинённых были две провинции, одна из которых – Пактия, граничащая с Пакистаном. За два года вместе со своими бойцами он провёл несколько десятков операций. «Но самая главная задача командира – это минимизировать потери. Я считаю своей заслугой, что за два года мы потеряли всего пять человек», – заявил командир роты.
Сержант, заместитель командира взвода артиллерийского дивизиона 70-ой бригады Валерий Петров до службы в Армии занимался греблей на каноэ. Когда пришла повестка, он поехал в Ленинградский военный округ, где ожидал вызова в СКА вместе с другими спортсменами. Но тут было принято решение о вводе советских войск в Афганистан и Валерий Петров вместо спортивного клуба оказался в чужой стране.
Вместе с другими призывниками его в Выборском районе погрузили в эшелоны и правили колонной в город Кушка недалеко от границы с Афганистаном. Через две недели колонну перебросили в Термез, а ещё через две недели – в Кандагар. Он вспоминает, что во время переходов машины слетали с обрывов и гибли люди.
На месте службы пришлось сначала окапываться, ставить палатки. Валерий Петров вспоминает, что бани тогда не было, постельного белья тоже не было, с водой были проблемы. Он говорит, что только к концу его службы начали строить щитовые казармы, бурить скважины, обустраивать полевые бани. «Мы туда вошли 21 января 1980 года. Нам досталось и обустраиваться, и воевать», – говорит пскович.
Рядовой 345-го отдельного парашютно-десантного полка Геннадий Захаров в 1985 году окончил строительный техникум и должен был по распределению ехать в одну из воинских частей на работу. Но от распределения отказался и, как говорит, месяц болтался по Пскову, пока не пришла повестка в армию. Со сборного пункта он попал в Ленинград, в Пулково. «Когда объявили рейс Ленинград – Свердловск – Фергана, прапорщик встал и сказал, что это наш. Мы всё поняли», – поделился Геннадий Захаров.
Это был апрель, в Свердловске ещё лежал кое-где снег, а в Фергане призывники попали будто бы в баню: там было +50 градусов. Молодое пополнение в течение полугода проходило подготовку, в том числе в горах. А потом перебросили в Афганистан: сначала в Кабул, а потом в город Баграм. «Мы приземлились, а там горы, зарево, трассеры летают, самолёты, движуха. Куда я вообще попал?» – вспоминает Геннадий Захаров. Он говорит, что хоть дедовщины в его роте и не было, но дембеля сразу вручили молодым всё самое тяжёлое вооружение, которое потом пришлось носить.
Прапорщик, заместитель командира группы ГРУ 15400 СПН Борис Тарасов говорит, что с детства мечтал воевать. В 1980 году он, как солдат-срочник, попал в спецназ ГРУ. Начал служить в Пскове, потом была учебка в Печорах, а затем Узбекистан, где шло обучение. Он вспоминает, что командиры там были опытные, все прошли Афганистан. Отучился на прапорщика и в октябре поехал в Афганистан. «Всё было знакомо: и горы, и стрельба. В коллектив влился быстро, там некоторые были из нашей бригады – я их знал. Я водил группы по 7-12 человек. Мы устраивали засады, бомбили караваны», – поделился Борис Тарасов.
Старший лейтенант, заместитель командира роты 108-й Невельской дивизии 180-го мотострелкового полка Андрей Иваницкий попал в Афганистан незадолго до вывода войск, после того, как окончил в Новосибирске высшее командное училище и год прослужил на Камчатке. В марте 1987 года он узнал, что полетит в Афганистан, но попал туда только в октябре. В это время жена Андрея Иваницкого ждала ребёнка. Ей решили до рождения сына не говорить, куда отправляется муж. «Она была тут, в Пскове, у родителей, а я типа служил на Камчатке», – вспоминает он.
На самом же деле он из Петропавловска-Камчатского улетел в Ташкент, а оттуда – в Кабул, затем – в Баграм. «Когда ехали в Баграм, навстречу попалась колонна, на бронетранспортёре сверху везли двух погибших наших ребят», – рассказал Андрей Иваницкий.
Он говорит, что очень тяжело проходил акклиматизацию на новом месте службы, но со временем привык. Служить пришлось в горах, на дальних подступах к Баграму: стояла задача не подпускать душманов к аэропорту.
«Только дурак не боится»
Борис Тарасов прослужил в Афганистане два года и два месяца. «Страшно было – только дурак не боится. Сначала я бодрился, а когда на погибших посмотрел, то понял, что и меня могло задеть. Потом контузило, ранило, стал поосторожнее, – рассказал он. – Мне проще было, потому что у меня была подготовка. Мне надо было думать не только о себе, были люди, за которых надо отвечать. Вот займём позицию, к каждому подползёшь спросишь, как он там, посмотришь, как он камушками обложился».
Вячеслав Яковлев говорит, что однажды ошибка, допущенная местным переводчиком, помогла уничтожить банду из 35 человек. Она была выявлена в кишлаке недалеко от Кандагара. На следующий день на вертолёте МИ-8 Вячеслав Яковлев вместе и помощником-переводчиком отправился на бомбардировку. «Мы показывали куда стрелять, ребята стреляли. С нашего аэропорта ещё прилетели, грохнули туда по тонне взрывчатки. Пыль стоит, ничего не видно», – вспоминает он. И тут переводчик говорит, что ошибся и указал не на тот кишлак. Полетели туда, куда было нужно, там провели бомбёжку. Потом пришло подтверждение, что бандиты ликвидированы со всем оружием. Только оказалось, что из того кишлака, где они были обнаружены изначально, они перешли в соседний, куда по ошибке и привёл переводчик.
Николай Фещенко с ротой однажды попал под огонь своих же: афганцев, на стороне которых и воевали советские войска. «С зависания десантировались на плато: справа горы, слева горы. Рота заняла по фронту где-то километр и тут как начали снаряды рваться...» – рассказывает он. Николай Фещенко позвонил комбригу, тот начал уверять ротного, что обстрел ведёт противник. Только вот снаряды были другого калибра, чем использовали душманы. В итоге оказалось, что афганцы неправильно повернули карту и открыли огонь по своим.
Вячеслав Яковлев рассказал, как удавалось вычислять врагов среди местных. Для этого устраивался якобы день рождения, приглашались гости. Наливали им алкоголь, разбавленный газировкой, который в купе с жарой под 60 градусов быстро выводил из равновесия. «И вот смотришь, кто-то тебе кричит: «Друг, друг», а кто-то смотрит как бык: значит этого нужно в Кабул отправлять, от нас подальше», – пояснил он.
Алексей Иваницкий вспоминает, что основное общение с местными жителями шло на заставах. Они приходили к бойцам, просили, например муки или керосина, что-то предлагали взамен. Однажды на заставе сломался тандыр, а без него никак: надо где-то лепёшки печь. Пришлось вызывать местных. Условным сигналом были два выстрела вверх, тут же из кишлака прибежал посыльный ребёнок. Ему передали просьбу о новом тандыре. Через пять дней на ишаке местные его доставили на заставу. Этот тандыр прослужил полтора года.
Приходилось Андрею Иваницкому и заниматься снабжением высокогорной заставы. Там было 12 человек. Сначала летал вертолёт, но потом экипаж сменился, не рассчитал высоту, задел гору и упал. «Мы собирали останки этого экипажа», – добавил он. После этой истории командир дивизии запретил полёты. Оставалось только носить в горы продукты, воду и боеприпасы. Подъём занимал полдня, ещё столько же времени уходило на спуск.
А однажды Андрею Иваницкому посчастливилось побывать на традиционной афганской свадьбе. Правда, говорит он, невесту не видел, поскольку там торжества отдельно проходят у мужской и женской половин.
Вспоминают войны-афганцы и то, как сами производили спиртное. Вячеслав Яковлев говорит, что местную «кишмишевку» не пили, она была мутноватая, разве что только двойной перегонки. «У нас был полтавский сахар, дрожи были, хлеб оставался. Из этого полтавского сахара делали брагу. А украинцы у нас были, так они сало делали, когда нам свинину привозили», – поделился он.
Борис Тарасов отмечает, что больше всего в Афганистане ему почему-то хотелось сырых куриных яиц, их там попросту не было. А вот Андрей Иваницкий, служивший в другом городе, уверяет, что яйца поставлялись и их даже подъедала кобра, которая «охраняла» склад. «Там был двойной склад, выдолбленный в скале: с одной стороны продовольствие, с другой – боеприпасы. Повар туда заходил, шевелил палкой, кобра уползала на другой склад, а он набирал продукты. Бойцы кобру боялись и на склад не лазили», – отмечает он.
А вот чего было вволю, так это сгущёнки. Она разливалась в трёхлитровые банки. Бойцы из неё и печенья даже делали торты. Правда, ветераны признаются, что сгущёнки им до сих пор не хочется.
«Мы от туда не убегали»
Собеседники «АиФ-Псков», в основном, отслужив два года в Афганистане, отправлялись на родину. Но некоторые отправлялись домой после ранения.
Так случилось с Геннадием Захаровым, который во время службы был и сапёром, и старшим стрелком, и снайпером. В Афганистане он провёл год и после осколочного ранения в ногу был отправлен обратно в Советский Союз. Здесь он проходил лечение и реабилитацию в Ростове-на-Дону и в Крыму.
Валерий Петров служил в артдивизионе, вместе с ним – ещё два псковича, один из которых – Игорь Ермолаев, ставший в последствии редактором газеты «Псковская правда». Валерий Петров вспоминает, что когда пришло время улетать из Афнанистана, борт во время не прибыл. И вдруг стало известно о нападении душманов на колонну советских войск. «Уже надо домой улетать, а мы с Ермолаевым сели в машину и туда. Слава Богу живыми вернулись, а ведь могло быть иначе, там были тогда потери», – рассказал пскович.
Когда начался вывод советских войск из Афганистана, Андрея Иваницкого и его сослуживцев стали привлекать к сопровождению колонн. В это время, рассказывает он, началась минная война: душманы минировали всё, что только можно было. 5 августа 1988 года он сам находился в машине, которая подорвалась на мине. «Ехали вчетвером. Я сидел на люке и держался за пушку. Абсолютно новая машина была, БМП-2, две недели как пришла. Подорвались. Вытащил механика-водителя, у него барабанные перепонки лопнули. Машина начала скатываться с горы. Я поставит на ручник, но слава Богу, что она упёрлась задней частью в валун», – поделился Андрей Иваницкий.
Сам он покидал Афганистан в числе последних: 10 февраля 1989 года. Сначала они проделали путь в 500 километрах по горам на боевых машинах от Баграма до Хайратона. Путь занял трое суток. Там пришлось переночевать. «Перекусили, выпили, костерок разожгли. А до нас-то тоже выходили, оказалось, что в костерке патроны. Я лежал на матрасе и задремал. Проснулся, печёт: матрас тлеет и уже до бочины дошло», – рассказал Андрей Иваницкий.
А на следующий день был торжественный вывод войск через Мост Дружбы. На том берегу бойцов встречали с оркестром, школьники вручали цветы. «Мы оттуда выходили, не убегали, а выходили - достойно с чувством выполненного долга, ведь цель была помочь афганскому народу в борьбе с терроризмом и бандитизмом», – подчеркнул Вячеслав Яковлев.
Домой из Афганистана бойцы возвращались не с пустыми руками. Ветераны рассказывают, что везли с собой дублёнки, сумки, косметику, жвачку, джинсы, магнитофоны, телевизоры. Вячеслав Яковлев говорит, что привёз с собой килограмм или два мумиё и раздавал знакомым.
Правда, не всё и не всем удавалось провезти через таможню, некоторые вещи отбирали. Николай Фещенко лишился фотографий, которые были сделаны в Афганистане: на таможне их просто порвали и выбросили. На память воину остались только те снимки, которые он прислал домой вместе с письмами во время службы.
