По медальонам и медалям
Но если говорить о тех, кто с оружием в руках сражался против захватчиков, то до сих пор останки многих из них безвестно покоятся в псковских лесах и болотах.
Заместитель директора псковской АНО «Центр воинской славы Псковской области» Константин Буевич уже больше 40 лет занимается поиском таких останков и установлением имён погибших советских бойцов. Мы попросили его рассказать о своей поисковой работе.
Елена Яземова, pskov.aif.ru - Константин Эдуардович, когда и с чего всё началось?
- Началось всё ещё в середине семидесятых. Когда я был в восьмом классе, то приятель притащил в школу какие-то железяки, которые он выкопал возле окопов и блиндажей близ деревни Ершово. И предложил: мол, поехали следующий раз со мной, там этого добра много с войны осталось. Я как один раз с ним съездил, так и езжу до сих пор.
- То есть, начинали вы в роли «чёрного копателя»?
- Если выражаться сегодняшним языком, то да, но тогда даже понятия такого не существовало. Потом во время одной из поездок – я тогда уже учится на фрезеровщика в псковском ГПТУ №7 – мы наткнулись на останки советского солдата. Конечно, сообщили об этом властям. Подробностей уже не помню, но, кажется, его тогда без особых почестей просто перезахоронили в ближайшей братской могиле.
- А когда вы получили официальный статус поисковика?
- В 1983 году мы зарегистрировались как поисковый отряд Псковского района «Обелиск», и ребята сразу выбрали меня командиром. За те 10 лет, что я там командовал, мы обнаружили останки тысячи с лишним наших солдат. Чьи-то фамилии удалось установить по медальонам или номерам найденных рядом медалей, но большинство, к сожалению, так и остались безымянными.
- Лет 10 назад возле Себежа открыли кладбище немецких солдат, но в то время, когда вы только начинали свою работу, таких объектов в Псковской области не было. Тогда как останки фашистов вам наверняка попадались. Как с ними поступали?
- Оставляли там, где они лежали, при этом фиксируя места таких находок. А в 2003-2004 годах, когда в Псковской области объявился Народный союз Германии и начал поиски «своих», мы передали им все эти данные.
Четыре ручья
- Если говорить о наших воинах, то чьи останки попадаются чаще – погибших в самом начале войны или при освобождении области?
- В основном тех, кто погиб при освобождении, ведь тогда шли очень сильные бои. При этом довольно редко получается выяснить личность того или иного солдата. Иное дело – погибшие в первые месяцы войны. Во-первых, как я уже сказал, их останки попадаются реже, потому что серьёзных сражений тогда почти не происходило. А во-вторых, в 80% случаев их фамилии удаётся установить с помощью солдатских медальонов.
- Больше 10 лет вы занимаетесь поиском сбитых самолётов. Почему с пехоты «переквалифицировались» на лётчиков?
- На одном из этапов поисковых работ у меня появилось ощущение какого-то беспросветного тупика от того, что мы этих безымянных солдатиков, грубо говоря, просто перезахораниваем из одной ямки в другую. Толку-то от этого?
С лётчиками проще - их имена легче установить. Нашёл номер самолёта или его мотора, и ищи себе по базе фамилии членов экипажа. Если их не оказывается в моей базе, помогут ребята из других регионов. То есть, от такой работы получаешь больше удовлетворения. Тем более, что уверен: какие б затраты не потребовались на разведку, подъём самолёта, результат будет практически стопроцентным.
- Как узнаёте, в каких местах их искать?
- Опрашиваем местных жителей. Конечно, с каждым годом живых очевидцев становится всё меньше и меньше. Но вот сейчас, например, занимаемся поиском самолёта, упавшего в Дновском районе. Бабка лет 80-ти вспоминала, как они с братом ходили в школу в другую деревню, что он обычно оставлял её у ручья, сам уходил в лес, а потом возвращался с карманами, набитыми патронами. И что, мол, перед этим неподалёку рухнул сбитый самолёт. Она нам и ручей показала.
Проблема в том, что там поблизости протекают 4 ручья, и она, видимо, уже забыла, какой из них «правильный». Мы уже три поездки туда сделали, но ничего не нашли. Осталось обследовать окрестности четвёртого ручья. Есть у нас и один «недоработанный» самолёт в Островском районе.
- В каком смысле «недоработанный»?
- Известно место, где он лежит, известны имена членов его экипажа. Правда, в самом самолёте мы нашли останки только двух человек, сейчас пытаемся выяснить, чьи именно. Не исключено, что остальные члены экипажа успели выпрыгнуть, когда его подбили. Теперь надо его поднимать, но своими силами нам при этом не справиться, так что будем привлекать молодёжь.
- А какой последний случай закончился успешно?
- Тоже в Дновском районе подняли дальний бомбардировщик ИЛ-4. В 1942 году он летел бомбить немецкий аэродром «Гривочки», расположенный неподалёку от Дно, но был сбит – об этом мы узнали, опять же, от местных жителей. Пару недель назад с почестями перезахоронили всех пятерых членов его экипажа. А всего на сегодня у нас на счету уже 107 поднятых самолётов.
Бьются не новички
- Насколько опасно заниматься поисковой работой? Просто сразу вспомнилась история семилетней давности, когда в Пушкинских Горах подорвался на миномётной мине командир поискового отряда из Югорска.
- Подорвался, потому что взрыватель у неё пытался отпилить, чтобы потом увезти эту «безобидную игрушку» домой в качестве сувенира. Да, он был опытным поисковиком. Но, как говорят про парашютистов, бьются не новички, а те, у кого уже много прыжков. А если человек выполняет все инструкции и правила безопасности, всё с ним будет нормально. У меня, например, в своё время был очень хороший наставник.
- Кто именно?
- Не скажу, потому что позже он тоже подорвался. На нашем снаряде времён войны.
- Поисковые работы – дело затратное. Откуда берёте деньги, чтобы ими заниматься?
- Схема проста. Находим самолёт, устанавливаем имена членов экипажа, перезахораниваем, все ценные для истории находки (например, приборы) отдаём в музей, а непригодные для экспозиций обломки самолёта сдаём в металлолом. На вырученные деньги едем искать следующий самолёт.
- Но ведь у вас – официально зарегистрированная автономная некоммерческая организация. Неужели вам не удалось выиграть ни одного гранта?
- Для этого нужно проделать огромный объём бумажной работы. А у нас просто некому этим заниматься. Поэтому работаем по старинке – так, как уже привыкли работать.
- Говорят, что поисковики в своей работе иногда сталкиваются с аномальными явлениями – потусторонними голосами, призрачными фигурами в ночи и прочей мистикой. С вами хоть раз такое происходило?
- Знаете, большинство людей по природе своей мнительны. Кто-то верит в НЛО, кто-то - в бога и другие потусторонние силы, такие люди есть и среди поисковиков. Ну, вот мировоззрение у них такое. Но давайте возьмём такой пример. Вот иду я по лесу и решаю свернуть не налево, а направо и проверить именно ту заросшую ямку. Почему я принял такое решение? Потому что меня позвала душа погибшего солдата, или же это было обычной случайностью? Я к тому, что теоретически можно найти логическое обоснование любой мысли или идее. Проблема в том, как подтвердить это обоснование на практике.
- Ну а как же призрачные фигуры в ночи, голоса?
- Мне кажется, их появление зависит от того, сколько ребята выпили вечером у костра. В том смысле, что кто больше выпил, тому они чаще и являются. Правда, это уже ближе не к мистике, а к белой горячке.
- То есть, вы убеждённый материалист?
- Совершенно верно.
Туман из будущего 
«С особой жестокостью». Палачей удалось разыскать через 20 лет после войны