Пскович Иннокентий Александрович Налётов - один из них. Четверть века своей жизни он отдал космонавтике. Попал он на Байконур совсем ещё зелёным лейтенантом сразу после окончания Череповецкого училища связи. И было это в августе 1961 года…
«Пятёрка» за Гагарина
- Иннокентий Александрович, выходит, вашим «первым номером» стал Герман Титов?
- Получается, что так, но и с Юрием Гагариным я был знаком. «Космонавт №1» был удивительно открытым человеком. Мы общались с ним по чисто техническим вопросам, но всегда находили общий язык. Сравнивая его уже потом с Германом Степановичем, могу лишь сказать, что Титов был совсем другим по характеру: более в себе - теперь о таких говорят «интроверт». Можно понять Сергея Павловича Королёва, который остановил свой выбор на Гагарине.
- А как состоялось ваше первое знакомство с космосом?
- На занятиях. 12 апреля 1961 года у нас была практика: в задачу входило обнаружить неисправность радиостанции и починить её. Я быстро справился с этой технической проблемой и сразу же решил проверить станцию: включил, начал настраивать. Нашёл Москву и неожиданно слышу голос Юрия Левитана: «Впервые в истории человечества… космический корабль, пилотируемый майором Юрием Алексеевичем Гагариным…» Вдруг в кабинет врывается подполковник Сагалов (до сих пор помню его фамилию) и кричит: «Товарищи, наш человек в космосе! Сейчас передают правительственное сообщение…» Я тут же переключил радиостанцию на громкую связь. Так мои сослуживцы и узнали о первом полёте, все, конечно, закричали: «Ура!» А потом, когда занятие закончилось, наш преподаватель в журнале напротив моей фамилии поставил жирную «пятёрку».
- Задумывались ли вы, что вскоре сами окажитесь на Байконуре?
- Конечно, нет. Училище я окончил только с одной «четвёркой», поэтому у меня была возможность выбрать любой военный округ. Командир роты меня несколько раз спрашивал: куда поедешь служить? Я неизменно отвечал: куда Родина пошлёт. Ну и оказался в конечном итоге в Казахской ССР, на станции Тюра-Тан, что в переводе означает «одинокая могила». А оттуда уже рукой подать до Байконура, или, как его потом официально назвали, города Ленинска. Помню, в ту ночь вместе со мной приехали более 300 офицеров самых разных родов войск. Нас тут же оформляли, распределяли по местам. И было это в ночь на 3 августа 1961 года. Лично я сразу получил назначение в… Иркутск, на станцию приёмного центра. Но вышло так, что мой товарищ, с которым мы окончили училище, приехал на новое место службы с молодой женой. Однако её не пустили дальше станции: обстановка секретности была страшная. Вот он мне и предложил: поменяемся? Я к тому времени был ещё не женат, поэтому не возражал. И не жалею о своём выборе.
Дайте связь!
- Если это не военная тайна, в чём заключались ваши обязанности на Байконуре?
- Обеспечение связи. И прежде всего - на самой площадке: с кораблём, с группами, которые вели его подготовку. Помимо этого я отвечал за связь самого космонавта с бункером, где находилась правительственная комиссия. Вообще подготовка старта - это сложнейший комплекс мероприятий, в которых было задействовано более тысячи человек. И плюс к тому - службы обеспечения. В 1967 году в гарнизоне насчитывалось 67 тысяч офицерских семей плюс солдаты срочной службы. В 1971-м Байконур был раза в полтора больше, чем Псков. Годы, когда был жив Сергей Павлович, можно считать бурным ростом всей отрасли.
- Каким вам запомнился сам генеральный конструктор?
- Человек вспыльчивый, но справедливый. Он никогда не ругал того, кто работает, но ошибается. Но не давал спуску тем, кто по всяким причинам пытается, грубо говоря, сачкануть. Однажды на моих глазах выбросил одного подполковника-связиста из окна второго этажа служебного здания. Королёву срочно потребовалась связь с Москвой, но вышла заминка. Он послал этого подполковника проверить, а тот был приезжий и поленился вникать в проблему, сказав лишь: «Это что-то у вас тут». Но Королёв-то знал: в нашем хозяйстве всё в порядке. Ну, он вспылил, прихватил этого подполковника за грудки, приподнял - и в окошко. Обошлось без травм, неисправность тут же устранили, но случай мне запомнился.
Победы и поражения
- Были на космодроме и случаи трагические.
- Старт первого корабля «Союз-1», который пилотировал Владимир Комаров… Он, к слову, был единственным космонавтом, который к своему первому полёту имел высшее образование, остальные его коллеги доучились, уже слетав в космос. Думаю, поэтому его и предложили в качестве испытателя новой машины. Дублёром у него был Гагарин. В стереотрубу на командном пункте я видел, как Юрий Алексеевич провожал Комарова в полёт: поднялся вместе с ним на лифте, потом они о чём-то говорили. На Гагарине была лёгкая рубашка с погонами, и когда Комаров заходил в корабль, он обернулся, снял с себя синюю лётную куртку и накинул на плечи Гагарина. Потом за ним закрылся люк, и начался предстартовый отсчёт. Мне почему-то этот жест не понравился. А потом, когда произошла сама трагедия, я вдруг подумал: следующим будет Юрий Алексеевич…
- А всё-таки что случилось с кораблем «Союз-1»?
- Если быть точным, то это был уже второй «Союз», потому что первый сгорел на старте. Его потом назовут «нулевым». По плану после взлёта Комарова должен был подняться следующий корабль. В его задачу входила стыковка с «Союзом-1». Пилотировать «Союз-2» должен был Валерий Быковский, но когда первый корабль вышел на орбиту, два часа с ним не было связи. Причину установили позже: не вышла антенна. Потом оказалось, что раскрылась только одна солнечная батарея. Понятно, что полет Быковского был отменён. Оставалась слабая надежда на удачный спуск. Однако из-за проблем с солнечной батареей корабль получил вращательный момент и всё это время, пока он был в космосе, крутился как волчок. Не раскрылся главный парашют, закрутило и запасной. Удар о землю был страшный: спускаемый аппарат на 8 метров ушёл в землю… Освоение космоса - это не только победы, но и тяжёлые поражения. Поэтому 12 апреля мы вспоминаем всех, кто тогда, в шестидесятые годы, начинал освоение космоса. И мне, признаться, радостно осознавать, что в этой большой работе была и моя, пусть небольшая, но всё-таки частица.
В.Путин: Факты истории космонавтики умышленно искажаются и замалчиваются