Игорь Никитин: человек с особым назначением

Так в сухих цифрах могла бы выглядеть трудовая биография старшего прапорщика милиции, помощника оперативного дежурного ОМОН Игоря Анатольевича Никитина. А до этого были 7 лет службы в рядах вооружённых сил - ещё Советского Союза. Про такие судьбы говорят, что в них «как в капле воды» отразилась история страны. Но Игорь Анатольевич, к счастью, не поклонник штампов. А в исторических событиях ему поучаствовать пришлось.

Московский «сувенир»

Москва, октябрь 1993 года, осада парламента. «Мы с женой по телевизору за новостями следили. Я ещё пошутил, что и там побываем. Через полчаса - звонок», - вспоминает Игорь Анатольевич. Псковский ОМОН сутки стоял на перекрёстке Новоарбатской и Калинина, обстреливать их начали сразу с пяти-шести точек. Никитин рассказывает об этом спокойно, буднично (среди наших потерь не было), а вот гражданскому населению удалось поразить воображение омоновца: «По-моему, москвичи всё-таки слегка авантюристы: понятно же, что обстрел, что кто-то упал не просто так - раненые, убитые среди граждан были. И в это же время под огнём собирать гильзы в качестве сувениров? А потом их ещё и продавать?»

Далее псковские омоновцы 2 недели охраняли правопорядок в районе Строгино. Вот это время Игорь Никитин вспоминает с чувством законной гордости и глубокого удовлетворения. «Понимаете, за 2 недели - ни одного преступления, взяток, опять же, не берём. Конечно, и полномочия у нас были соответствующие, тогда же комендантский час был объявлен в Москве. И вот в самое неурочное время останавливаем мы на улице интеллигентную пожилую пару, обоим лет за 60. Спрашиваем: неужели не слышали о комендантском часе? А они нам: «Молодые люди, благодаря вам мы впервые за много лет можем прогуляться по вечерней Москве, никого не опасаясь», - рассказывает Игорь Анатольевич.

Опыт есть, с деньгами хуже

В Чечне последний раз Игорь Никитин был в феврале этого года, в полугодичной командировке (сначала командировки были на месяц, потом на 45 дней, с 1998 года уже работали там по 2 месяца, с 2000-го - по три, а потом и на полгода стали отправлять).

- Игорь Анатольевич, скажите честно: хотят люди в Чечне просто жить? Нормально, без войны?

- Конечно, хотят. И там сейчас жить можно. Равнинные районы всегда были довольно благополучны, да и в воевавших горных жизнь продолжается, новые дома отстроены. Грозный как изменился - не узнать… Впрочем, и в 1995 году мы отмечали, что там даже высокогорные районы были, например, газифицированы, а у нас и в центре Пскова в некоторых домах газа нет. Сотрудники милиции там сейчас неплохую зарплату получают, в три-пять раз большую, чем мы.

- Так и вам в связи с реформой обещают поднять. Тысяч до сорока, да?

- Я не уверен, что дослужу, - смеётся.

- Думаете, вас коснётся сокращение?

- Кому-то в любом случае придётся уйти, хотя у нас в отряде возрастных сотрудников совсем не много. И идею того, что в ОМОНе должны служить люди до 35 лет, я считаю в чём-то правильной. По физическим данным сотрудника моего возраста и молодого бойца, конечно, сравнивать трудно. Другое дело, что опыта намного больше. Но это уж на усмотрение командования - кого, как, где можно применить.

- Но вы как-то вскользь заметили, что раньше служить было проще, в Чечне той же. Почему?

- Может быть, чуть тяжелее стало морально. Много нынче бумажной волокиты, в том числе и в связи с реформой. А денег больше не становится. Но со стороны нашего, псковского руководства отношение к нам очень хорошее. В Чечню не только с подарками приезжают (конечно, и это очень важно), но и вообще помогают.

- А условия проживания как?

- Нормально. В палатках живём, но баню срубили, столовая есть.

Бог миловал

- Я когда у вас про награды спросила, вы их, по-моему, пересчитали… А какая самая дорогая?

- Орден Мужества, февраль 2001 года. На выезде из Аргуна (мы за продуктами ездили), не доезжая Мескер-Юрта, машина попала в засаду, сразу под пулемётный, миномётный огонь. Первым же залпом тяжело ранило Дмитрия Шемякина, он умер в госпитале… И ещё двое сотрудников - из сводного отряда милиции, мы вместе ездили. И так получилось, что из пяти человек в машине я один смог отстреливаться. Ещё в кабине двое: зам по тылу Алексей Евгеньевич Ополченский и водитель Юрий Рыбаков. Юрий всё, что смог, сделал. Колёса простреляны (в машине потом 60 пулевых отверстий насчитали), сам ранен в ногу, а машину вёл. Но когда встали, пришлось взять командование на себя. Заняли круговую оборону, оказали помощь раненым. А Рыбакову удалось остановить проходящую машину, он на ней до блокпоста, где Владивостокский ОМОН был, доехал. Вернулся на скорой. Раненых мы на ней вывезли и сами уехали. Потом вернулись, с помощью тех же омоновцев ЗИЛ свой вытащили, вызвали вертолёт. Один боевик был тогда убит. В меня тогда пять пуль попало. Точнее: три в автомат, две в воротник. И ни одна не задела… У меня вообще ранений нет. Бог миловал.

- «Не бывает атеистов в окопах под огнём»?

-  Я Бога никогда не отрицал, даже когда в советской ещё армии служил. Наш отряд в Чечне троих потерял… Вообще, когда речь о человеческой жизни идёт, считать трудно. В других отрядах по 30 человек погибало, в Веденском районе Пермский ОМОН почти весь погиб. Но иногда про себя думаю: есть что-то в нашей псковской земле. Хранит нас. Я себя воцерковленным человеком назвать не могу, но часто в храм захожу. Люблю Богоявленье с Запсковья, наш храм - Успенье с Пароменья. И батюшку нашего, отца Виталия Скнара, очень уважаю. Он к нам в Чечню несколько раз приезжал, в 2001 году на попутках по республике добирался. Представляете? Православный священник, рясу под куртку - и ехал…

- Игорь Анатольевич, а как праздник отмечать будете? Мы же с вами по поводу беседуем - 10 ноября День милиции…

- В каком смысле - отмечать? - улыбается. - Конечно, отмечать будем. Я, прямо скажем, не вегетарианец, ничто человеческое не чуждо. И против «человеческого» ничего не имею, но - в не рабочее время и под хорошую закуску. Я, кстати, готовить люблю. И в магазины люблю ходить: продовольственное обеспечение в семье на мне.

- У вас двое детей, сын по стопам отца идти не собирается?

- Так получилось, что в армию, о которой сын мечтал, его не взяли - из-за травмы. Кто-то деньги платит, чтобы «откосить», а у нас вот обратный пример… И всё-таки надежду послужить мы не теряем. Надежду на лучшее вообще никогда нельзя терять.

Смотрите также:

• «Универсальный солдат». Профессиональное кредо полковника псковской полиции →
• Константин Соколов: «Плохие» на флоте не служат! →
• «На Кавказе - настоящая война» →