Российский актер театра и кино, продюсер, певец и общественный деятель, заслуженный артист России Гоша Куценко – не редкий гость в Пскове. С регионом его, в первую очередь, связывает давняя дружба с губернатором Псковской области Михаилом Ведерниковым. В этот раз он приехал, чтобы посетить Дни пушкинской поэзии и русской культуры, которые проходят 2-4 июня. Актёр рассказал «АиФ-Псков» о своих режиссёрских планах, о впечатлениях от фильма «Вызов» с псковичкой Юлией Пересильд в главной роли и об идее снять кино в Псковской области.
Главный герой
- Вы впервые приехали на Дни Пушкинской поэзии, чего ждёте от этого мероприятия?
- Я жду, что меня посетят какие-то мысли по поводу следующего года. Как мне сказали, прошлый год был театральным, в этом тема – «ожившие музеи», а следующий год, возможно, посвятим кинематографу. Будем придумывать, что мы можем снять с участием всех гсстей в качестве массовки. Придумаем какую-то сценку, напишем или возьмём из уже существующей литературы. Снимем в формате кино: камеры, дубли. Хочу в всех предупредить, что все будут массовкой и все будут на съёмочной площадке.
- Не планировали реализовать какой-то отдельный проект в нашем регионе?
- Идей конкретных не было. Можно, конечно, и театральный фестиваль провести. Предложу губернатору. Мы бы с удовольствием приехали с моими ребятами. Мы уже приезжали не раз. Псковский зритель – прекрасный, тонкий, хороший, свободный. Надеюсь, что в следующем году на Днях пушкинской поэзии мы снимаем кино, может, что-то родится и мы покажем это на фестивале «Западные ворота» в Пскове.
Может, кто-то из известных актеров приедет. Юлю Пересильд бы привезти. Я написал ей песню «Звезда», красивая песня. Надеюсь, она прозвучит еще в кино. Если Юля приедет на фестиваль, предложу снять видео, чтобы она походила по родным улицам под красивую музыку.
Мы подумаем, кого привлечь к съемкам, кого-то, кто еще родом из Пскова.
Не игра
- Вы сказали, что хотели бы поснимать Юлию Пересильд в родном городе, а вы посмотрели фильм «Вызов», в котором она снялась?
- Мы недавно были с ней на связи, я поздравлял ей с этим подвигом, с «Вызовом». Я смотрел картину и кадры космоса просто невероятные. Я говорил об этом со сцены: может легко быть недооценен ее поступок. Но, наверное, для женщины, матери двоих детей, полет в космос – это подвиг, однозначно.
Вы знаете, я думал об этом: наверное, люди многих профессий могли бы полететь: и кто на службе, и военные, и спортсмены, кто физически готов, и врачи, безусловно, о которых картина, могли бы. Потому что для космонавта важна не просто физическая форма, – она есть у многих актеров, – нужно правильное психическое состояние, психика. Актеры – это люди с подвижной психикой, я по себе сужу. Нам даже не рекомендуется пить успокоительное.
- Почему?
- Артист должен чувствовать. Если ты приходишь на сцену с холодным носом, то ты и уходишь с носом. В этом заключается работа: это подвижное психическое состояние. Я не снимался в этой картине, но я люблю космос, я вырос около космоса. Мой отец во времена СССР был замминистра радиопромышленности СССР и руководил оборонными предприятиями, занимался связью. Я с детства был в курсе наших полетов на Венеру, на Луну, когда летали наши исследовательские спутники. Отец как раз делал связь для них.
Естественно, я мечтал быть космонавтом. Я собирал марки о космосе, но дальше у меня не пошло, хотя меня назвали в честь Гагарина. Пришло другое время и мир, наш российский мир космоса, был в покое какое-то время, сейчас наверстывают упущенное.
- Что вас поразило в картине?
- Я не буду говорить целиком о картине, но я наконец-то увидел, как существует настоящая невесомость. Я не играл космонавта, но я знаю технологии и не раз был в Звёздном городке. И сейчас, видимо, ещё туда поеду: меня пригласил Олег Новицкий, с которым мы сдружились. Это тот космонавт, которому делала операцию героиня Юли. Она когда улетала, то сказала Олегу, что я его кумир, и передала мне от него видеосообщение прямо из космоса. И я отправил туда видео, она показала Олегу прямо на борту.
Так вот, в «Вызове» я увидел невесомость реально, потому что когда снимают на земле, то ты подвешен на тросах и передвигаешься медленно, аккуратно, иначе тебя раскачает и ты продашь, что ты не в невесомости, потому что движения резкие. А там с первого кадра, как Юля появилась на станции, видно, как она передвигалась аккуратно, а потом как она летала на третий-четвертый день стремительно по коридорам. Вот в этом была правда.
И потом, на земле, как бы артисты гениально не играли, они играли, от этого не уйти. А в космосе не играют априори. Вот там невозможно играть, потому что когда играешь, тебе нужно на что-то опираться, как мне кажется, должно быть земное притяжение. А там его нет и опираться не на что. Ты не знаешь, на что опираться, и у тебя особые глаза в космосе.
- Что вы имеете в виду?
- Во первых, страх и ужас, особенно в первые мгновения, часы, сутки. Твои действия – результат неимоверной борьбы с этим страхом. Как это сыграть? Честно говоря, я не знаю, это можно изобразить очень краткосрочно – там мне страшно, но я пытаюсь справиться со страхом. Но это игра. Вот там в космосе страх присутствует постоянно. Может, у космонавтов уже и нет, они всегда наготове.
А страх вообще сложно сыграть. Страх – это такое короткое состояние. Боль и страх – самое сложное вместе. Это просто невозможно запомнить. Ну, страх-то еще как-то ассоциативно, а боль запомнить нельзя. Самое божественное, что есть у человека, – отсутствие возможности помнить боль, иначе мы бы все корчились.
«Западные ворота»
- Вы уже упоминали фестиваль «Западные ворота», который пройдёт в июле в четвёртый раз в Пскове. На предыдущих трёх вы были, увидим ли мы вас в этот раз?
- Я приеду. У меня стоит ночная смена с 9 на 10 июля, но я успею, наверное, на утренний рейс. Приеду 10-го числа на закрытие, а улечу 11-го. Я не буду уже ломать сложившуюся традицию. Обязательно приеду. Про кино пока не знаю, переговорю, может, решим и привезём что-то своё.
- Если бы вы снимали в Пскове кино, то какой бы это был жанр?
- Что-то историческое. У вас легко как бы переместиться во времени в прошлое лет на 100. У вас спокойный город и архитектура к этому подталкивает. Я вообще хочу заниматься режиссурой. В следующем году буду снимать кино. Вот сейчас пишу сценарии. Я бы приехал, поснимал в Псков, нужно придумать какой-то интересный актерский сериал.
- То есть, это был бы не полный метр, а сериал?
- Я бы снимал сериал, учитывая, что сейчас не особенно много средств на кино предусмотрено. Я бы снял красивый исторический сериал, в Пскове это было бы оправдано. Сейчас не скажу по поводу автора, может придумаем какой-нибудь детективчик: красивый, исторический.
Я думаю, что город должен быть одним из главных героев картины. Нужно посмотреть, что поснимать. Может, Чехова?
Поговорю об этом с Михаилом Юрьевичем. Может, приехать сюда, создать тут группу… Не из москвичей, а создать здесь небольшую съемочную группу, может даже сделать какие-то курсы, я, возможно, их бы возглавил в какой-то степени, может быть, привез каких-то своих ребят. Я уверен, в Пскове куча молодежи, которая снимает. Можно было бы сделать тут небольшую студию. Набрать небольшой актерский курс.
Но это такая программа в долгую, сценарий придумывается год и пишется год.
В следующей серии
- Вы сказали, что сняли бы в Пскове сериал, а в плане работы вам ближе сериал или всё же полный метр?
- Знаете, полный метр сейчас вообще вещь опасная, сейчас нужно учиться снимать кино проще. Большое кино к нашей стране, я думаю, особого отношения не имеет сейчас, потому что это конкуренты, как ни странно, никуда не ушли. Я знаю по прокату своих картин. Вот «Любовь морковь. Восстание машин», например. Есть киношники, продюсеры, которые следят за рынком, я не слежу за кинорынком, я делаю это периодически, когда выходит мое кино. Взять всех артистов, кто сейчас снимается – мы сконцентрированы на платформах.
- Как вы считаете, в чем его успех?
- Зритель сориентирован на сериальное творчество. Тут пандемия сыграла свою положительную роль. Она прикрепила зрителей к домашним экранам и значительно повысила качество зрителя. Зритель начал по-другому смотреть. Во первых, он начал смотреть много иностранных сериалов: если мы первооткрыватели в космосе, то в киноиндустрии – это не мы. Да, время было упущено. У нас нет такой школы драматургов, сценаристов, какая есть в Голливуде. Но уровень наших сериалов за последние четыре года, с появлением платформ, заметно вырос.
Платформам четыре года всего! Но будто бы с ними связана вся жизнь уже. Это как мобильный телефон: кажется, что он в руке был с самого рождения. Человек быстро привыкает к хорошим, нужным, модным вещам. И это классно.
- Вы сказали, что в следующем году собираетесь снимать. Это тоже будет сериал?
- Буду снимать полный метр следующей весной. У меня родилась идея, у меня есть команда, которая умеет снимать не дорого. Есть картина «Парадоксы». Я её снял где-то за пять миллионов рублей. Да, я снимал год, я снимал в свои выходные с друзьями-актерами, которые работали бесплатно. Но, тем не менее, это полный метр, который стоит на самом деле 30-40 миллионов. Я снял за пять. Я знаю, как это делать.
- Что это за фильм?
- Эту картину практически никто не видел, у нее унизительно маленький рейтинг на «Кинопоиске», но меня это не страшит. Я показывал ее на шести фестивалях. Я видел, как вела себя публика. Это комедия по мотивам короткого метра «Время жить, время умирать». Эта история, которая произошла у меня на съемках «Скорой помощи». У нас бабушка уснула – исполнительница эпизодической роли. Но мы испугались. Точнее, режиссер испугался. Подошел ко мне и сказал, что она два дубля молчит. Я сказал, что это интересная идея и мы снимем об этом короткий метр. Мы так и сделали, и эта короткометражка легла в основу фильма о киношниках. Я люблю снимать о кино.
- О чём ваш следующий фильм?
- Тоже о кино. Наверное потому, что я давно этим занимаюсь: чуть ли не 35 лет. Я давно живу в этом потустороннем, параллельном мире. Я хочу снимать про кино. Я знаю столько интересного, того, чем я могу поделиться, чтобы сделать не картину для специалистов, для киношников, а сделать это поп-зрелищем, как бы открыть все двери нараспашку в этой профессии.
Для меня это кино – это, в первую очередь, отношения между людьми. Это и лирика, и юмор. И хочу уходить постепенно в режиссуру. Я бы сделал это раньше, но возникли эти платформы и опять артисты стали востребованы, нас начали снимать. Я имею в виду – артистов моего поколения.
А так, конечно, заглядывая в какое-то будущее, я бы хотел связать его со съемками.
- А как вы относитесь к молодым режиссёрам, сценаристам, актёрам?
- Я завидую и это хорошее чувство. Чувство зависти у творческого человека – это один из его двигателей, который тащит. Я уже в таком возрасте, когда привычный двигатель не срабатывает, уже тянет к детям, к семье, я уже, знаете, похож на тот самолетик, который любит планировать. Я ищу какие-то потоки, я на экологическом топливе передвигаюсь. Во мне уже нет такого запала покорять, доказывать что-то. Я иду только в ту сторону, где что-то меня вдохновляет, что-то мне нравится. Если раньше я мог экспериментировать, то с годами понимаешь, что, наверное, нужно делать только то, на что у тебя есть желание, что ты хочешь постичь.
Я заметил, что мне нравится писать. Мы раньше писали под предводительством Виктора Шамирова – это известный режиссер, наш наставник, друг, товарищ, брат. Мы писали пьесы и кино, он нас к этому приучил. Сейчас не работаем вместе, каждый занят своими делами, но поддерживаем связь. Вот договорились встретиться.
