Он родился «в окопах Халхин-Гола», да так до сих пор и находится на переднем крае борьбы. В семидесятые воевал с типовой застройкой древнего Пскова, сегодня борется со стихийной. А недавно отвёл от исторического центра ещё одну напасть: придумал передвинуть к вокзалу навязанного псковичам министром Мединским шестиметрового истукана - типовой памятник солдату Первой Мировой.
За это городские власти велели нашему герою в считаные дни представить на градостроительный совет соответствующее предпроектное предложение. Поэтому пока вы отдыхали все майские праздники на даче, он, как проклятый, трудился над чертежами. И от этого даже немного прихворнул. Но зато всё правильно сделал. Впрочем, как и всегда. Зовут сегодняшнего гостя редакции Борис Пославский, и он, как вы уже догадались, архитектор.Прилетит вдруг волшебник
Ольга Миронович, PSKOV.AIF.RU: Борис Дмитриевич, что привело вас, «участника» русско-японской войны, в Псков?
Борис Пославский: Куда Рокоссовский, туда и я. Ведь мой отец служил у него в кавалерийских войсках на русско-китайской границе - ветеринаром, а мама собственноручно шила будущему маршалу шинель. У нас в семье до сих пор хранится та самая швейная машинка, которая помогла нашей семье выжить после того, как отец погиб под Сталинградом в 1942 году.
- Отец - ветеринар, мама - портниха. С чего же это вы вдруг решили стать архитектором?
- Сдуру. Когда в 9 классе у нас ввели новый предмет - черчение, вдруг выяснилось, что у меня очень развито объёмное видение. Вот я в архитектурно-строительный институт и поступил. К тому времени Хрущёв уже успел побывать в США и привезти оттуда не только кукурузу с хрущёвками. За океаном он узнал, что студенты, оказывается, успевают подрабатывать по специальности. Поэтому из нас, первокурсников, тотчас же сколотили бригаду бетонщиков, и мы потом целый год днём заливали фундаменты, а вечером учились.
- А диплом у вас о чём был?
- Мой научный руководитель продвигал идею освоения Сибири с помощью дирижаблей. Дорог-то не было, вот он и придумал доставлять в отдалённые населённые пункты на аэростатах готовые строительные модули. Этим прожектам не дано было осуществиться, но зато моя дипломная работа была представлена на всесоюзной архитектурной выставке в Москве и получила там такую высокую оценку, что уже через два года, а не через пять, как положено, был принят в Союз архитекторов СССР.
К окончанию института я уже был женат. Мы с моей будущей супругой, Ниной Александровной, познакомились и поженились ещё студентами - да так всю жизнь вместе и проработали. Кстати, 28 мая у нас была золотая свадьба.
- Вот это да, поздравляю! Ну а Псков-то когда в вашей жизни появился?
- Я попал по распределению в «Красноярскгражданпроект» - грандиозное учреждение со штатом в 900 сотрудников. Архитектура, как вы знаете, это искусство возможного, но в Красноярском крае на ту пору невозможного не было. Мы же трудились на «стройках века» (например возводили Красноярскую ГЭС).
К сожалению, и климат в тех краях тяжёлый, и вредных производств в округе было более чем достаточно. Сначала я думал перебраться во Владимир, куда меня звали друзья, а потом побывал в Пскове… Как сейчас помню: была весна, я посидел на бережку под Снятной горой и решил остаться тут навсегда. Тем более что в «Псковгражданпроекте» мне сразу же пообещали новую квартиру.
- С чего начали?
- Мне доверили проектировать здание аэровокзала. Только при этом выяснилось, что сверху нам спущен типовой проект какого-то ангара, который и надо было приспособить под аэровокзал. Я, конечно, возмутился. Обком партии меня поддержал. Но когда мы приехали в Ленинград утверждать свой проект, от нас там только отмахнулись. Оказывается, у них в строящемся Пулково как раз был аврал, как у нас недавно на набережной: комиссия ЦК КПСС проверяла, как строители осваивают государственные деньги. Короче, мой проект положили под сукно. И я в расстроенных чувствах махнул обратно в Сибирь…
- А псковский аэровокзал, в таком случае, по чьему проекту построили?
- По моему, только чуть позже. Когда я через четыре года всё-таки вернулся в Псков, аэровокзал уже был готов. Тем временем я успел построить первую высотку в историческом центре Новосибирска…
Дом, который построил…
- Ка-ак «в историческом центре»?! А не вы ли воевали с шестнадцатиэтажкой на улице Ижорского Батальона, которая «всего лишь» портит вид на башни Нижних решёток из исторического центра?
- Это потому что «исторический центр» историческому центру рознь. Пскову в этом году сколько лет исполняется? 1111! А Новосибирску - сто десять! Мне там выделили участок размером 55 на 56 метров на площади Ленина - между кинотеатром, универсамом и жилым домом. Ничего сложнее в своей жизни я не проектировал: еле вписался. Теперь специалисты это здание так и называют - «дом Пославского».
- А в Пскове где «дома Пославского» можно увидеть?
- Ха! Да их тут полгорода! Выгляните в окно - и увидите пристройку к Дому печати, которую я спроектировал, уже будучи пенсионером.
- Вы же одно время были главным архитектором Пскова?
- Да, с 1984-го по 1989-й. Мы тогда с Всеволодом Смирновым создали на площади Победы памятник партизанам, проектировали вместе с моим учеником Серёжей Херувимовым новые здания на Плехановском посаде, строили улицу Яна Фабрициуса...
Тогда ведь индивидуальная застройка была запрещена. В городе можно было возводить только типовые сооружения, которые разрабатывались в Москве: четыре варианта на выбор. Но мы как-то ухитрялись привносить в их облик что-то неповторимое - благодаря чему Псков того времени всё-таки отличался в лучшую сторону от того же Красноярска. И даже когда в стране в связи с перестройкой начался жесточайший дефицит отделочных материалов, находили выход из положения: например, украшали фасады битой плиткой с печорского керамкомбината. Оригинальные здания тоже иногда ухитрялись возвоздить, но каждый проект приходилось согласовывать с Госстроем.
- Некоторые слишком оригинальные здания так до сих пор и торчат посреди города недостроенными: дворец пионеров, гостиница-бункер напротив Кремля…
- Это потому, что одно время они попали, как это сейчас называется, в «программу», а потом из неё выпали. Я в ту эпоху «дворцов пионеров» тоже успел спроектировать один такой в Новосибирске, но он так и остался воздушным замком. Всё-таки это очень трудная профессия - архитектор: творишь-творишь, а потом либо денег на проект не хватит, либо свои же коллеги его обкакают…
Дело - труба
- А как вышло, что Пославский перестал быть главным архитектором Пскова?
- Опять же помог счастливый случай. На нашу грешную землю спустился тогдашний председатель Совета министров Косыгин, благодаря чему появилось постановление правительства о реконструкции Новгорода и Пскова. Этим делом занялся специально созданный московский институт, псковский филиал которого мне повезло возглавлять с 1989-го по 2002 год, пока он после очередного преобразования не обанкротился. Именно эта организация и заложила фундамент сегодняшнего туристско-рекреационного кластера «Псковский».
Хотя многие хорошие проекты мы так и не смогли довести до конца. Например, проект реконструкции улицы Герцена. Зато мне удалось убедить специалистов Госстроя выделить металл для расположенной там котельной предприятия Всероссийского общества слепых. Ведь в то время применение металла для строительных нужд разрешалось в исключительных случаях, да и то лишь в столицах. А это значит, что нам пришлось бы строить для новой котельной тридцатиметровую кирпичную трубу, которая испортила бы вид на церковь Богоявления с Запсковья. А мы смонтировали низенькую металлическую.
Финский парк - тоже наша работа, но мы-то это всё затевали, чтоб перенести туда Детский парк, который до сих пор находится в месте с недопустимой для здоровья детей концентрацией выхлопных газов.
Некоторые проекты удалось реализовать только благодаря оказии. Например, моя деятельность в должности главного архитектора города начиналась с возрождения храма Александра Невского. А всё потому, что в это самое время на горе Соколихе возводили одноимённый памятник. Вот мы и убедили власти, что прицепом к этому монументу неплохо было бы восстановить посвящённый святому князю храм, в котором на ту пору находился аптечный склад дивизии. Но чтоб взяться непосредственно за храм, надо было сначала найти для склада новое место, потом преобразовать окружающую храм среду.
А сколько тогда в Пскове было таких полуразрушенных храмов… Когда я в 1989 году возглавил псковский отдел ЦНИИЭП реконструкции исторических городов, то у нас, кроме Троицкого собора, было всего три действующих храма из 36 сохранившихся. А сегодня наоборот: всего три недействующих. И за каждой из оживших церквей своя архитектурная история, а такие истории я могу рассказывать часами.
- После вас главным архитектором Пскова был Станислав Битный, а после него - никто. Как это получилось?
- Говорят, что Битный не давал согласие на некоторые вещи. Ведь каждый уважающий себя архитектор дорожит своей репутацией, а значит, это человек для чиновников неудобный. В результате у нас не стало ни главного архитектора Пскова, ни главного архитектора Псковской области, и поэтому Псков и его пригороды застраиваются теперь бессистемно и бессовестно.
Недавно обратил внимание на рекламу очередного проекта. На берегу Великой за Писковичами вдруг вздумали строить квартал девятиэтажек. И никто не задумывается о том, что в самом Пскове первые двенадцатиэтажки появились только после того, как мы с главным пожарным добились финансирования новой пожарной части на улице Коммунальной, которая была оснащена всем необходимым оборудованием, чтобы снимать людей из горящих зданий до тридцати этажей. А теперь градостроительной политикой руководят малограмотные люди. Им плевать на безопасность, плевать на то, что во всём мире горожане стремятся жить поближе к земле…
- Борис Дмитриевич, вы у нас просто заслуженный или уже народный архитектор?
- Ни то, ни другое. Когда я вышел на пенсию, мои коллеги собрали все необходимые документы, чтобы мне было присвоено звание заслуженного архитектора РФ. Но юридический отдел администрации области эти бумаги не завизировал: оказывается, пенсионерам такие звания присваивать не положено. Так что теперь про меня пишут так - «известный в Псковской области архитектор». В общем, кому надо - тот знает.